О. А. Гоков

В XIX веке усиливается влияние царской России в Средней Азии, что было связано как с торговыми, так и внешнеполитическими интересами. До 60-х годов не проводилось широкомасштабных военных операций, отправлялись различные миссии (возглавляемые, как правило, офицерами Генерального штаба) для изучения местности и политической ситуации в регионе.

В данном сообщении освещается миссия Н. П. Игнатьева в Хиву и Бухару в мае—декабре 1858 г. — вопрос, который не нашел достаточного освещения в научной литературе. Из общих работ можно выделить труды Е. Б. Бекмаханова, М. К. Рожковой, М. А. Терентьева и др. Из специальных — работы Н. А. Халфина и В. М. Хевролиной. Основными источниками послужили воспоминания участников миссии Н. Г. Залесова, Е. Я. Килевейна и др.

Во второй половине XIX в. возрастает интерес царского правительства к Средней Азии, чему было много причин: поражение в Крымской войне, лишившее Россию Черноморского флота, и все усиливающееся противостояние с Англией, в частности, возросшее проникновение английских товаров на рынки Средней Азии наряду с дипломатическими интригами (оказание военно-политической поддержки распространению власти Дост Мухаммед-хана в бассейне Амударьи). Важным фактором в активизации политики царского правительства в этом регионе являлась торговля, поскольку из Средней Азии можно было получать сырье, а туда сбывать промышленную продукцию. Неслучайно проникновение в этот регион начали именно купцы.

16 октября 1857 г. Александр II утвердил доклад А. М. Горчакова об отправке русского посольства в Хиву и Бухару, и началась интенсивная подготовка. 4 января 1858 г. состоялось заседание Особого комитета, который в основном согласился с отправкой, но высказался за использование всех возможностей для плавания по Амударье, чтобы проникнуть как можно далее [ 11, с. 86].

По предложению А. М. Горчакова во главе посольства был поставлен флигель-адъютант Н. П. Игнатьев, бывший военный представитель в Лондоне, который еще в сентябре 1857 г. предоставил записку министру иностранных дел о «видах» Англии в Азии и о мерах, которые должны быть предприняты Россией в Турции, Персии и Средней Азии, чтобы поднять значение России и противодействовать Великобритании [10, с. 242].

Когда вопрос об отправке посольства был решен, для него отыскался подходящий повод: в Москву на коронацию Александра II прибыли с поздравлениями представители ханств Хивы и Бухары. Министерство иностранных дел разработало проект отправки ответной дипломатической миссии в эти ханства и научно-политической экспедиции в Иран и Афганистан [5, с. 422].

В апреле 1858 г. Н. П. Игнатьеву была вручена инструкция министерства иностранных дел. В качестве основных задач предполагалось: 1) досконально изучить ситуацию в Средней Азии; 2) укрепить влияние России в Хиве и Бухаре; 3) прекратить вмешательство англичан.

Н. П. Игнатьеву предлагалось добиться дружественного отношения Хивы и Бухары к России, а главным образом — разрешения свободного плавания по Амударье. В случае получения разрешения российские суда должны были подняться по возможности дальше вверх по течению для исследования судоходности. По достижении успеха в этом вопросе Н. П. Игнатьеву разрешалось не настаивать на следующем требовании: уменьшении постоянной пошлины с российских товаров с 10 до 5 %. В переговорах с правительством Хивы предполагалось добиваться, чтобы оно не возбуждало местные племена против России, а от Бухары требовалось освободить всех пленных, обращенных в рабство. В случае успешного завершения переговоров Н. П. Игнатьев должен быть обещать правителям ханств от имени России, что она будет, по возможности, ограждать их от вредного вмешательства других государств (имелась в виду прежде всего Англия). Миссии поручалось также изучить состояние и приемы английской торговли, а военное министерство поручило собрать топографические, статистические и военные сведения [ 12, с. 43—44].

15 мая 1858 г. миссия и сопровождавший ее военный конвой (всего — 190 человек) вместе с обозом двинулись в путь из Оренбурга. Первоначальной датой отправки экспедиции должно было быть 1 мая, но из-за задержек генерал-губернатора Оренбургского края А. А. Катенина, преследовавшего личные интересы, дата была изменена. Это обстоятельство и неподготовленность Аральской флотилии привели к тому, что суда, на которых находилась миссия, приплыли к устью Амударьи тогда, когда почти все рукава реки обмелели. Одновременно с этим хивинский хан перехватил посланные А. Катениным письма к туркменским старейшинам. Когда Н. Игнатьев 28 июня прибыл в Кун-град, то встретил там явную натянутость в отношениях с представителями правительства Хивы, которые отказались пропустить суда Аральской флотилии в Амударью. Сама миссия рассматривалась как авангард русских войск, поэтому и отношение к ней было недружелюбным [10, с. 243]. 18 июля посольство прибыло сухопутным путем в Хиву, а 28 июля Н. П. Игнатьев был принят ханом Сеидом Мухаммедом. Русский посол предложил ему подписать «обязательный акт», провозглашавший установление дружественных отношений, отказ Хивы от содействия грабежам русских подданных и обеспечение их личной безопасности, разрешение на плавание российских судов по Амударье и на пребывание в Хиве российского агента, установление постоянной пошлины с российских товаров не выше 2,5 % от их действительной стоимости. В ответ Н. П. Игнатьев от имени России брал определенные обязательства по отношению к Хиве [12, с. 53]. После долгого раздумья хан согласился на выполнение всех условий, кроме пропуска русских судов в Амударью. По этому наиболее важному для России вопросу в течение долгого времени велись переговоры, но компромисса достичь не удалось, так как 21 августа стало известно, что на пароходе «Перовский», лодки которого проводили съемки местности близ Кунграда, укрылся пленный перс, обращенный хивинцами в рабство. Командующий Аральской флотилией А. И. Бутаков отказался его выдать, заплатив владельцу раба выкупные [5, с. 47]. Известие об этом вызвало созыв ханского совета, на котором было решено не допускать русские пароходы в реку, а 25 августа миссии были присланы от хивинского хана ответные подарки российскому царю. Отношение местного населения к миссии стало напряженным, настолько, что генерал-губернатор А. Катенин велел задержать в Оренбурге торговые караваны из Хивы до получения известий о благополучном отъезде посольства.

Таким образом, миссия в Хиву окончилась неудачей. В сентябре посольство Н. П. Игнатьева двинулось в Бухарское ханство по правому берегу Амударьи, опасаясь нападения, инспирированного хивинцами. В конце месяца посольство успешно прибыло в Бухару. Эмир в то время вел войну с Кокандским ханством, поэтому переговоры велись с его наместником. Требования Н. Игнатьева сводились к уменьшению вдвое таможенных пошлин и ограждению русских купцов от чиновничьего произвола, разрешению прибытия в Бухару временного торгового агента и выделению российским купцам отдельного караван-сарая, разрешению свободного плавания судов России по Амударье и освобождению российских пленных [ 11, с. 102].

11 октября, по окончании войны, в Бухару вернулся эмир Насрулла, которому был выгоден союз с Россией, дабы предупредить ее союз с Ко-кандом. Поэтому Н. П. Игнатьев был принят эмиром и уже 16 октября получил письменное согласие бухарского правительства на все свои предложения. Воспользовавшись благоприятной обстановкой, Н. П. Игнатьев отклонил просьбы бухарских купцов о предоставлении новых льгот в России и умолчал об уступках ханству, которые были предусмотрены данной ему инструкцией [11, с. 102]. Преследуя свои внешнеполитические цели, Насрулла предложил содействовать России в устранении препятствий со стороны Хивы и заблаговременно договориться о ее разделе. Однако это не входило в полномочия Н. П. Игнатьева, поэтому он отклонил предложение эмира. Благоприятную для России позицию занял Насрулла и в отношении к Англии: он заявил, что не намерен принимать английских послов. Что касается английских агентов, уже находившихся в ханстве, то они не были приняты и уехали в Афганистан [12, с. 58]. 31 октября посольство Н. П. Игнатьева двинулось в обратный путь по направлению к форту № 1 на Сырдарье, куда прибыло 26 ноября. В декабре члены миссии достигли Оренбурга.

Таким образом, нельзя дать однозначной оценки дипломатической миссии Н. П. Игнатьева. С одной стороны, в Хиве она окончилась неудачей, а с другой стороны — очень выгодным договором с Бухарой. Русское правительство узнало цену дипломатических сношений со среднеазиатскими ханствами; установился новый взгляд на их действительную силу и на положение, которое Россия должна и может занимать в Средней Азии. Пребывание миссии в ханствах дало возможность глубже изучить общее положение в Средней Азии, а также получить информацию о развитии экономики, расстановке политических сил, режимах правления. Посольство сыграло свою роль и в других отношениях. Оно обнаружило, что британские правящие круги питают к Средней Азии не только «теоретические» интересы, но и предпринимают конкретные шаги к утверждению здесь своего влияния, что заставило Россию настороженно следить за положением в ханствах и действиями там английской агентуры.

Миссия имела еще и большое научное значение. В работах участников экспедиции (в первую очередь, А. И. Бутакова и А. Ф. Можайского) были детально исследованы низовья Амударьи, ее устья и значительный участок от Аральского моря до Хивы, а также от этого пункта — на 600 верст вверх по реке [7].

Миссия Н. П. Игнатьева окончательно убедила царское правительство в невозможности мирного установления российского влияния в регионе и стала важным аргументом в поддержку силовых методов. Вскоре последовало стремительное наступление российских войск в Средней Азии.

Литература

1.   Бекмаханов Е. Очерки истории Казахстана XIX в. — Алма-Ата: Мек-теп, 1966.-191с.

2.    Бекмаханов Е. Б. Присоединение Казахстана к России. — М.: Изд. АН СССР, 1957. — 342 с.

3.    Фон Вагенбург М. Й. Рост России в Азии. — Ташкент: Тип. штаба Турк. ВО, 1900.-123 с.

4.    Веселовский Н. Очерк историко-географических сведений о Хивинском ханстве от древнейших времен до настоящего. — Спб.: Тип. братьев Пантелеевых, 1877. — 364 с.

5.    Залесов Н. Г. Посольство в Хиву и Бухару полковника Игнатьева // Русский вестник. — 1871. — № 2. — С. 421-475; № 3. — С. 42-83.

6.    Игнатьев О. Сын России, заступник славян. Дмитриев С. Письма совести и веры. — М.: Молодая гвардия, 1991. — 144 с.

7.    Килевейн Е. Я. Отрывок из путешествия в Хиву и некоторые подробности о ханстве во время правления Сеид-Мохамед-хана // Этнографический сборник РГТ. — Вып. 5. — Спб.: Тип. Безобразова, 1862. — С. 14.

8.    Попов А. Л. Из истории завоевания Средней Азии // Исторические записки. — М.: Изд. АН СССР, 1940. — С. 198-242.

9.    Рожкова М. К. Экономические связи России со Средней Азией. 40-60-е годы XIX века. — М.: Изд АН СССР, 1963. — 238 с.

10.   ТерентьевМ. А. История завоевания Средней Азии. —Т. 1. —СПб.: Типолитография В. В. Комарова, 1906. — 510 с.

11.   Халфин Н. А. Политика России в Средней Азии (1857—1868). — М.: Изд. Вост. лит., 1960. — 272 с.

12.   Халфин Н. А. Три русские миссии. — Ташкент: Изд. САГУ, 1956. — 86 с.

13.   Хевролина В. М. Российский дипломат граф Н. П. Игнатьев // Новая и новейшая история. — 1992. — № 1. — С. 136—153.