Прежде чем перейти к изложению мнений о происхождении фауны Байкала, необходимо привести взгляды на происхождение котловины Байкала.

1) Не останавливаясь на более старых гипотезах, изложим вкратце, как представлял себе образование Байкала И. Д. Черский (1886). Породы, развитые в Прибайкалье, Черский относит к системам: лаврентьевской, силурийской, девонской, юрской, третичной и послетретичной. Все отложения выше девонской системы являются наземными. Таким образом, очевидно, что после отложения «девонских» слоев море уже больше не покрывало области Байкала.

Отложения лаврентьевской системы, окаймляющие весь Байкал (за исключением трех перерывов), были, по Черскому, сложены в складки еще в досилурийский период. Образовавшиеся синклинальные долины, а именно Голоустенский, Елохинский и Верхне-Ангарский бассейны, Черский рассматривает как «досилурийский зародыш Байкала». Упомянутые выше перерывы в отложениях лаврентьевской системы обязаны эрозии, произведенной каналами, отводившими воды трех названных бассейнов В силурийских отложениях на берегах Байкала ни Черским, ни последующими исследователями нигде не найдено ископаемых остатков. К силуру же Черский отнес эти отложения на основании полного петрографического и стратиграфического сходства их с отложениями в низовьях р. Нижней Тунгуски, где найдена была силурийская фауна. Область Байкала составляла границу силурийского моря, которое вдавалось к югу в виде трех заливов, соответствовавших трем досилурийским синклиналям — «зародышам Байкала».

Отложения, которые Черский считал девонскими, не доходят до берега Байкала; наиболее приближаются они к нему только на Ленско-Ангарском водоразделе. Однако, позднейшие исследования бар. Толля (1895) показали, что те отложения, которые Черский считал девонскими, на самом деле нужно признавать нижнесилурийскими, а отложения, которые Черский определял за силурийские, гораздо вернее относить к нижнекембрийским. Таким образом, можно сказать, что со времени отложения осадков нижнекембрийского моря область Байкала более не покрывалась морем.

Процессы складчатости, имевшие место в кембрийское время, повлекли за собою превращение бывших трех заливов в замкнутые бассейны.

Юрские отложения примыкают только к западной части берегов Байкала. Они залегают горизонтально. Пространство, покрытое юрскими отложениями, Черский считает стоком вод Голоустенского бассейна. Верхне-Ангарский и Елохинский бассейны, бывшие замкнутыми, в юрское время путем эрозии соединились между собой. Благодаря этому получился современный Байкал.

Для объяснения же громадной глубины Байкала Черский прибегает к гипотезе сжимания синклинальных долин во время образования складок, происходившего в послекембрийское время. Иначе: сила, давшая в докембрийский период начало синклинальным долинам, продолжала действовать и в следующие периоды приблизительно в том же направлении, поэтому синклинальные долины должны были углубляться все более и более. Наконец, положение дна Байкала на 2942 ф. ниже уровня океана, указывает, по мнению Черского, «на постигшее всю эту местность значительное общее оседание». Итак, резюмируя, мы видим, что, по Черскому, начало Байкалу положено еще в докембрийский период образованием путем складчатости трех бассейнов. В нижнекембрийскую эпоху эти бассейны составляли три залива нижнекембрийского моря. Затем море отступило, чтобы более никогда не возвращаться; последовавшие дислокационные явления (складчатость) превратили эти три бассейна в замкнутые. Затем, в продолжение следующих за кембрием геологических эпох эрозия постепенно соединила эти бассейны между собой, а дальнейшее продолжение складчатости углубляло их.

2) В. А, Обручев держится другого мнения: впадина Байкала образована дизъюнктивными движениями земной коры, т. е. сбросами, происходящими быстрее пликативных (складчатых). Кроме того, эта впадина создана недавно, так как иначе ее крутые склоны были бы сглажены процессами размыва, а озеро заполнено их продуктами. Обручев считает впадину Байкала за грабен, подобный тем грабенам, которые его исследования обнаружили в Забайкалье: забайкальское плоскогорье разбито целой сетью трещин на отдельные куски, из коих одни остались на месте в виде хребтов-горстов, другие опустились, дав начало грабенам. Грабены эти в третичный и потретичный период были заняты обширными озерами. Подобный же грабен представляет и байкальская впадина. Намечена она была, по мнению В. А. Обручева, еще давно (тем же дизъюнктивным процессом), но окончательно сформирована недавно, может быть, в потретичный период.

3) Зюсс с некоторыми изменениями принимает гипотезу Обручева. Байкал обязан своим происхождением опусканиям, но происхождение его не так просто, как рейнского грабена; он не есть также щель, подобная озеру Рудольфа. Байкал, как предполагал еще Кропоткин, состоит из двух частей: северной и южной, разделенных линией, идущей от Св. Носа к Ольхону: горы Св. Носа и Ольхон составляют продолжение Баргузинского горста. Таким образом, мы имеем как бы два озера; каждое из них весьма похоже на забайкальские грабены.

Объяснение происхождения этих озер такое же, что и грабенов по Гусиному оз., Тугную, по р. Хилок: это — опускание, как результат растяжения, следовавшего за стяжением, т. е. за складчатостью, причем растяжение совершалось в том же направлении, что и ранее складчатость, поэтому опустившиеся части подчиняются в своем направлении простиранию складок.

Что касается времени происхождения Байкала, то южная часть моложе «ангарской» серии, т. е. здесь — юры, и старше определенных отделов третичной эпохи. В верхнетретичную эпоху, думает Зюсс, Байкал уже существовал, он образовался в средине третичного периода: в досарматскую или, во всяком случае, в допонтическую эпоху. Доказательством существо-ствования Байкала в верхнетретичную эпоху служит Зюссу указанный Гернесом (см. ниже) факт сходства некоторых байкальских моллюсков с сарматскими или понтическими формами.

4) М. М. Тетяев высказывает предположение, что котловина Байкала образовалась, как результат опусканий, в течение четвертичного периода. Но мнение это не может считаться обоснованным. Напротив, все, что мы знаем о фауне Байкала, противоречит подобному предположению.

Таким образом, точных данных относительно времени происхождения Байкала геология пока не дает. Во всяком случае в настоящее время нет оснований отрицать существование Байкала еще в третичную эпоху.

Говоря вообще, фауна пресного озера может состоять из следующих элементов:

1) из переселенцев из окружающих пресноводных рек и озер, откуда животное население может переселиться активным путем (напр., рыбы), или пассивным (напр., планктон) — в нынешнюю или (геологически) прежнюю эпоху;
2) фауна озера может явиться результатом дифференцировки населяющих озеро организмов, если озеро представляет достаточно разнообразия в физических условиях существования, или — населявших, если озеро существует (геологически) достаточный для дифференцировки новых видов срок;
3) фауна может частью вкочевать из моря — в нынешнюю или прежнюю эпоху;
4) если котловина озера входила прежде в состав котловины моря, от которого озеро было отчленено путем тех или иных процессов, то озерная фауна может представлять из себя остаток морской фауны, приспособившейся к жизни в пресной воде, или, если озеро существует геологически длинный промежуток времени, явиться результатом дифференцировки упомянутых остатков морской фауны.

Если на основании геологических данных имеется возможность доказать, что данное озеро составляло прежде часть моря, от которого оно было отчленено путем тех или иных процессов, то такое озеро Креднер (1887, р. 2; 1888, р. 1) предлагает называть реликтовым. Если оно содержит фауну, являющуюся хотя бы отчасти наследием бывшего моря, то такой фауне Креднер дает наименование реликтовой. Заметим, однако, что зоогеографы и фитогеографы применяют термин «реликтовый» в более широком смысле: реликтовыми формами называют такие формы, которые в прежние геологические эпохи имели более широкое распространение, уцелев в настоящее время только в одном или немногих местах. Признавая единство центра происхождения вида, принимают, что в случае прерывистого распространения вида он в промежутке вымер; поэтому виды и роды, обладающие прерывистым распространением, считают реликтовыми.

Приведем примеры. Древесные растения из рода Liquidambar распространены сейчас в Малой Азии, в Японии и в атлантических штатах Северной Америки; ботаники считают этот род реликтовым. И, действительно, остатки его найдены в миоценовых отложениях Сев. Америки, Гренландии, Средней и Южной Европы. Моллюски родов Micromelania и Сasрiа водятся в Каспийском море, а в верхнетретичных отложениях Хорватии найдены многочисленные представители тех же родов; живые представители последних могут, следовательно, быть названы реликтовыми. Род Choanomphalus имеет сейчас прерывистое распространение; один вид водится в оз. Охрида, прочие в Байкале. Поэтому род Choanomphalus можно назвать реликтовым, независимо от того, составляли ли озера, в коих он теперь водится, часть моря или нет.

В нижеследующем мы, во избежание недоразумений, будем, вместо термина «реликтовый» в смысле Креднера, употреблять просто обозначение «морской».

Переходим теперь к вопросу о происхождении фауны Байкала, — вопросу, который в одинаковой мере занимал и продолжает занимать как зоологов, так географов и геологов.

Можно указать на 4 гипотезы о происхождении фауны Байкала: 1) Пегиеля, 2) Черского, 3) Герпеса, 4) Андрусова и Махаельсена.1) Петель на основании нахождения в Байкале тюленя считал это озеро за «залив или фиорд Ледовитого океана», который, по его предположению, в сравнительно недавний период простирался до Байкала или почти до Алтая, «может быть, даже до Каспийского и Черного морей». Такие озера, заключающие остатки прежней морской фауны, свидетельствующие о прежней непосредственной связи озера с морем, Пешель назвал реликтовыми.

2) Ознакомившись с взглядами Пешеля, И. Д. Черский еще в 1877 году решительно опроверг их. Именно, он указал, что «ни послетретичный Ледовитый океан, ни воды какого-либо другого моря в тот же период не достигали до таких широт (т. е. до широты Байкала) в Вост. Сибири»: потретичные наносы на Баргузину, Витиму, Лене и Олекме, по Ангаре и между нею и Бирюсою, а также по Енисею на север до 67,5° с. ш. и, наконец, по Иркуту, Снежной, Селенге и по системе Амура оказались речными, озерными или лессом, а не морскими осадками. Нахождение же тюленя Черский склонен объяснять переселением через Енисей из Ледовитого океана в ледниковую эпоху, когда Н. Ангара была многоводнее и по руслу имела много озероподобных расширений; «такой же образ переселения мы должны допустить и для других представителей морской фауны этого озера».

Предположения Черского вполне разделяет и Креднер (1887-88), решительно отвергающий морской («реликтовый» — по его терминологии) характер фауны Байкала. Таким образом, эта вторая гипотеза может быть формулирована так: Байкал получил свое население из Ледовитого океана путем переселения; со времени палеозойской эры область Байкала не покрывалась морем.

В виду возражений, предъявленных гипотезе Пешеля И. Д. Черскил, ни Б. И. Дыбовский, ни В. И. Дыбозскпй не высказывались в пользу морского характера фауна Байкала. Однако, впоследствии, когда в Байкале были открыты моллюски из Opisthobranchiata, а также Polychaeta, как Б. И. Дыбовский (1900), так и В. И. Дыбовский, (1900) стали более склоняться к признанию морского характера фауны Байкала. В. Дыбовский в подтверждение этого взгляда приводит еще отмеченный им (1884, 1886) факт нахождения байкальской губки Lubomirskia baicalensis на о. о. Беринга и Медном в Беринговом море.

Такого же взгляда держался сначала А. А. Коротнев (1900, стр. 436, 1901 [Юб. сб.], стр. 25), высказавший взгляд, что Байкал, в отношении фауны, является пресным морем, «реликтовый» характер которого не подлежит сомнению. Касаясь вопроса о принадлежности байкальской фауны к Ледовитому океану или «прежде бывшему здесь средне-азиатскому бассейну», Коротнев склонен был приписывать байкальской фауне ледовито-океанское происхождение. Новейший исследователь гаммарид В. П. Гаряек также высказывается за их морское происхождение. Наконец, упомянем, что за морской характер фауны Байкала стояли Неймайр и Оксепиус.

3) Третья гипотеза принадлежит Герпесу (Hoernes 1897-8). По его мнению, байкальский тюлень, как и каспийский, ведут свое начало не от нынешнего ледовитоокеанского, а от видов тюленей, обитавших в сарматско-понтическом внутреннем море. Затем Герпес, обращая внимание на то, что Фукс (1879) находит в фауне моллюсков Байкала сходство с фауной конгериевых пластов Австрии, а Битнер с аквитанскими формами, указывает, что и в меотическом ярусе Австро-Венгрии есть гидробии весьма сходные с байкальскими Liobaicalia, именно Hydrobia ventrosa Mont., Н. frauenfeldi M. Hoern. и Н. (Liobaicalia) sopronensis R. Hoern. Далее (Hoernes, 1898, Jahrb., p. 75) байкальские Baikalia (Maackia) costata (Dyb.) и В. contabulata (Dyb.) имеют сходство с сарматским родом Mohrensternia, а также с понтическими формами р. Prososthenia, особенно же с Pleurocera Fuchs из Радманеста (южн. Венгрия).

Эти данныя, а также «несомненно морской характер» нынешней фауны Байкала, заставляют Гернеса прийти к выводу, что фауна этого озера мор ского происхождения, но что она происходит не от форм Сев. Ледовитого океана, а ведет свое начало от того «внутреннего моря, в котором отложились сарматские, меотические, понтические и аралокаспийские осадки». Хотя таким образом фауна Байкала является остатком верхнетретичного сарматско-понтического внутреннего моря, утверждать с уверенностью, говорит Гернес, что названное море находилось в связи с Байкалом, нельзя; вероятно, «Байкал получил свое население путем переселения, но не из Сев. Ледовитого океана, а из верхнетретичного внутреннего моря».

По этому поводу нужно заметить, что современные геологические данные решительно говорят против существования верхнетретичного внутреннего моря в Центральной Азии. Самый восточный пункт, куда доходят сарматские отложения, это западный берег Аральского моря и предгорья Копет-дага на восток до Теджена. Что же касается до так называемых ханхайских отложений, которые Рахтгофен считал морскими, то они оказались впоследствии пресноводными; по крайней мере, в них никаких морских организмов не обнаружено, а найдены остатки средне- или верхнетретичного носорога, некоторых других млекопитающих, а также пресноводные раковины Bithynia и Limnaea.

Таким образом, ни о сарматском, ни о понтическом море в Центральной Азии не может быть и речи, и гипотеза Герпеса, к которой склонялся прежде (1900, стр. 329) и я для объяснения происхождения некоторых рыб Байкала (Comephorus), — отпадает. Но факт, на который указывает Гернес, именно, сходство некоторых байкальских моллюсков с сарматскими и понтическими, заслуживает полного внимания.

4) Проф. Андрусов (1902) считает недостаточными доказательства в пользу родства байкальской фауны с фауной понтических и сарматских отложений Европы. Он указывает на древность озера, на долгий период времени, каким располагала фауна Байкала для своей дифференциации. При этом, постепенное приспособление к озерным условиям жизни, до известной степени подобным морским, должно было повлечь за собою появление организмов, подобных морским. Другими словами, морской облик фауны Байкала обязан явлениям конвергенции. Но кроме того, в течение продолжительного времени, какое существовал Байкал, он, вследствие разнообразных физико-географических изменений мог приходить в прямую или посредственную связь с различными бассейнами или зоогеографическими областями, получая вследствие этого то оттуда, то отсюда новые элементы фауны.

Подобного же рода соображения были развиты Махаельсеиом. Этот автор обращает внимание на примитивный характер байкальских Oligochaeta: род Lamprodrilus (сем. Lumbriculidae) есть первичная форма, от которой ведут начало все европейские и североамериканские Lumbriculidae. При этом нужно иметь в виду, что Lumbriculidae — это группа таких червей, которые никогда не живут ни в соленой, ни в солоноватой воде. Следовательно, Байкал уже с древнейших времен должен был быть пресным озером. Уже по одному этому Байкал никогда не мог быть опресненной частью моря. Основываясь на этом, Михаельсен дает следующее объяснение происхождения фауны Байкала: богатство фауны этого озера древними типами обязано его геологической древности, его существованию в качестве такового в течение целого ряда геологических эпох. В нем могли за это долгое время сохраниться с одной стороны формы, самостоятельно возникшие в нем, с другой — переселенцы из других, давно уже исчезнувших пресных озер и даже морей. Одним словом, Байкал представляет собою зоопалеонтологический музей, в котором наряду с современными сохранились формы прежних геологических периодов.

Взгляды Андрусова и Михаельсена наиболее отвечают всему тому, что выяснено новейшими трудами по изучению фауны Байкала.

Ниже мы изложим наши собственные взгляды на этот вопрос, примыкающие к соображениям названных сейчас авторов.

Из предыдущего мы видим, что нет оснований приписывать фауне Байкала происхождение из Ледовитого океана или же из сарматского внутреннего «моря». Вообще, в фауне Байкала нет элементов, которые стояли бы в родстве с какими-нибудь ныне живущими или ископаемыми морскими формами. Если же и замечается некоторые сходство с морскими формами, то оно обязано явлениям конвергенции, как указано проф. Андрусовым.

Если, таким образом, фауна Байкала не морского происхождения, то, как мы изложили выше, остается лишь предположение, что она происхождения пресноводного.

По моему мнению, фауна Байкала состоит из двух элементов:
1) из форм, которые развились в самом Байкале в течение его долгой геологической жизни. К таковым относятся, напр., Oligochaeta (Mickaelsen 1901-1905), рыбы из семейств Comephoridae и Cottocomephoridae, некоторые моллюски ;
2) из остатков верхнетретичной пресноводной фауны Сев. Азии (Сибири) и, может быть, прилегающих частей Центральной Азии.

Необходимо иметь в виду, что водная и надземная фауны Китая, Сибири и Европы в верхнетретичный период отличались друг от друга значительно менее, чем теперь, нося в общем китайский облик. Еще до настоящего времени остались пресные озера, заключающие в себе остатки неогеновой фауны. К таковым относится, напр., оз. Тали (или Дали) в Юнньане, которое Беймайр по его фауне называет остатком левантийского бассейна. Оно заключает в себе Unio superstes Neum. и U. heres Neum., близких к U. nicolaianus Brus. из плиоцена Славонии, удивительную Vivipara margariana Nev., похожую на V. nodosocostata Halav. из плиоцена Венгрии, Vivipara angularis Mull., напоминающую V. heгbiсhi Neum. из плиоцена Семиградии, Соrbiсu1a sp., Lithoglyphus kreitneri Neum. и, наконец, Prososthenia (?) gredleri Neum., весьма близкую к Diana haueri Neum. из миоцена Далмации. Заметим далее, что в пресных водах юго-восточного Китая найдены живыми представители p. Fossarulus, ранее бывшего известным лишь из миоцена Далмации, а также Prososthenia hupensis Gredl., весьма близкая к P. schwartzi Neum. из миоцена Далмации и к байкальской Baicalia herderiana. Итак, мы видим, что в китайской пресноводной фауне оказываются остатки фауны, характерной для верхнетретичных отложений юго-восточной Европы: Семиградии, Славонии, Далмации.

Весьма было бы любопытно знать, не имеется ли где-нибудь и в пресных озерах юго-восточной Европы остатков неогеновой фауны. Исследования последних годов, действительно, обнаружили в пресном озере Охрида целый ряд древних типов; к таковым относятся: Diana mace-donica (Brus.), близкая к ископаемой D. mathildaeformis (Fuchs) из Радманеста, Chilopyrgula sturanyi Brus., родственная некоторым Pyrgulans тех же радманестских слоев, Amphimelania holandri Fer. (близкий род Мe1aniа попадается в неогене Австро-Венгрии), Ginaia munda (Stur.); этот последний род, имеющий еще одного представителя в Ост-Индии, близок к верхнетретичным родам Emmericia и Fossarulus (последний, как мы видели выше, еще живет в пресных водах юго восточного Китая); далее, в оз. Охрида найден Planorbis macedonicus Stur., близкий к миоценовому Р1. radmanesti Fuchs, и, наконец, что для нас самое важное, — представитель рода Choanomphalus [именно, Ch. paradox us (Stur.)], до тех пор бывшего известным лишь из Байкала. Этопоследнее обстоятельство показывает, что род Choanomphalus имел прежде значительно большее распространение, не ограничиваясь одним Байкалом; так как и другие моллюски оз. Охриды ведут свое происхождение от форм верхнетретичного периода, обитавших в юго-вост. Европе, то представляется весьма вероятным, что и Choanomphalus является остатком пресноводного населения неогена; правдободобно, что этот род в неогене был распро-странет на всем протяжении от зап. и южн. Европы через Сибирь до Байкала. В подтверждение этого можно сослаться на приведенное нами уже выше по данным Брусины и Линдгольма указание на сходство р. Сhоа nomphalus с Carinifex multiformis (Zieten) из верхнемиоценовых пресноводных известняков Штейнгейма, а также с Planorbis porapholycodes Sandb., из нижнемиоценовых мергелей Майнца.

Мало того, сходство Байкала с другими пресноводными «остаточными» озерами не ограничивается нахождением в нем p. Choanomphalus. Род Вaiса1iа обнаруживает родственные отношения к верхнетретичным пресноводным Prososthenia, Diana, Pyrgula, Chilopyrgula, Goniochilus, Pleurocera, Baglivia, Streptocerella и, наконец, Micromelania. Большая часть упомянутых форм свойственна неогену Австро-Венгрии, частью же сохранилась в живом виде до настоящего времени. Подробности о родстве упомянутых родов с Вaiса1iа мы уже привели в отделе 1.

Правда, ни одна из этих форм пока не найдена в неогене Сибири, но третичные пресноводные фауны Сибири вообще исследованы пока плохо; тем не менее, все, что известно о них, свидетельствует о том, что здесь была фауна субтропическая (т. е. такая же, как и во время неогена в юго-восточной Европе), напоминающая нынешнюю китайскую. Так, в верхнетретичных пресноводных отложениях у Омска Мартене обнаружил между прочим Paludina tenuisculpta Mart., близкую к ныне живущей уссурийской P. ussuriensis Gerstf. и к плиоценовой P. au1а cophora Brus. из Славонии, Melania amurensis var. laevigata Gerstf. (род Melania — тропический), Unio pronus Mart., довольно близкий к некоторым неогеновым Славонии, U. bituberculosus Mart., относящийся к группе украшенных униоиид, богато представленных ныне в Китае и Сев. Америке. В. В. Богачев, исследовавший в последнее время пресноводные плиоценовые фауны Зап. Сибири, подтверждает сходство этой фауны с одной стороны с неогеном Славонии, с другой — с современной пресноводной китайской.

Западно-сибирская плиоценовая фауна связывается с славоно-румынской пресноводной фауной через посредство недавно открытых палюдиновых отложений у Самары и по р. Салу (Донская обл.), в которых найдены униониды китайско-американского типа.

Таким образом, становится очевидным, что в плиоценовое время юго-вост. и вост. Европа, Сибирь и Китай были населены более или менее однообразной пресноводной фауной, имевшей сходство с нынешней китайской. Остатки этой фауны сохранились в оз. Охрида, в Байкале, в оз. Тали (Китай).

Кроме того остатки ее мы находим еще в Каспийском море, где до сих пор живут формы, очевидно, весьма близкие к пресноводным верхнетретичным. Так, в конгериевых слоях Хорватии изобилуют представители родов Сasрia Dyb. и Micromelania Brus., живущих в Каспии. Кроме того считаем нужным обратить внимание на тот факт, что в оз. Иссык-куле, где вода почти пресная, водится Caspia issykkulensis Clessin — очевидно, остаток эпохи, когда этот род был широко распространен в Евразии. Далее, в бассейне Иссык-куля (и Балхаша) водятся пьявки из p. Sorocelis.

В Байкале мы встречаем ряд форм, близких к каспийским, таковы тюлень, некоторые гаммариды, p. Balealiа, близкий к Micromelania,, вид Baicalia stiedae Dyb., близкий к p. Streptocerella из апшеронских отложений у Баку. Это сходство говорит, конечно, не в пользу происхождения фауны Байкала путем переселения из сарматского или понти-ческого «Каспия», как предполагает Гернес, а свидетельствует о том, что как в Байкале, так и в Каспии имеются остатки верхнетретичной пресноводной фауны.

Отметим еще, что в Байкале имеются формы, родственные ныне живущим пресноводным индокитайским; такова пьявка Тоriх, полихета Мanajunkiа, родственная тонкинской Caobangia, а также до некоторой степени планарии Sorocelis, известные, правда не из Индокитая, но из бассейна р. Меконга. Затем укажем еще на индийскую мшанку Hislopia.

Далее, некоторые намеки имеются на родство фауны Байкала с фауной пресных вод Сев. Америки: так, плаяарии из p. Procotylus ограничены в своем распространении (насколько известно) Байкалом и Сев. Америкой, пьявка Torix близка к Microbdella, полихета Manajunkia baica-1еnsis весьма близка KManajunkia speciosa Leidy; op. Epischura см. в отд. I; из моллюсков Valvata baicalensis близка к V. 1riсаri nata Say, Choanomphalus близок к Pompholyx effusa Lea, Planorbis bicarinatus Say и Carinifex newberryi Lea из Сев. Америки. Kobeltocochlea martensiana — к f1uminiсо1а. Это сходство, если только его подтвердят дальнейшие исследования, есть тоже результат общности фаун и флор восточных штатов Сев. Америки и Евразии, — общности, которая наблюдалась в течение неогенового периода. Здесь уместно будет привести, что Doll (1877) указал на сходство р. Ваi са1iа с сев.-американским плиоценовым родом Tryоniа.

Весьма знаменательным далее представляется нам то обстоятельство, что в бассейне Амура найден представитель байкальского моллюска Веnе dictia: еще в 1867 году Шренк описал из Амура у Буреинских гор Paludina limnaeoides Schrenck; В. Дыбовскпй нашел в Байкале в тожественной форме этот же вид, который он относит в p. BenedictiaDyb. Ландгольм констатировал В. limnaeoides в изобилии среди байкальских сборов Норотнева. Этот факт совершенно аналогичен нахождению одного представителя рода Choanomphalus в оз. Охрида: водная фауна амурского бассейна, как и фауна оз. Охрида, явно обнаруживает свое реликтовое происхождение: в них мы находим остатки пресноводной фауны верхнетретичного периода. Относительно рыб Амура это подробно показано нами в работе «Рыбы Амура». Что касается моллюсков, то в Амуре до сих пор живут плиоценовые сибирские формы Paludinaussuriensis, Melania amurensis и Unio mongoliсus, почти тожественный с U. transryphaeus Bog. из плиоцена Омска, так что является весьма правдоподобным, что и упомянутая амурская Benedictia есть остаток сибирской плиоценовой фауны, а вместе с тем и байкальским Benedictia мы должны придавать то же значение.

Из предыдущего видно, что фауна Байкала обнаруживает известное сходство 1) с пресноводной верхнетретичной фауной, 2) с современной фауной южного Китая, Индо-Китая и Индии, Каспия, Охриды и Сев. Америки.

Итак, мы полагаем, что фауна Байкала слагается 1) из форм, выработавшихся в самом Байкале в течение долгого его существования, 2) из остатков верхнетретичной субтропической пресноводной фауны Сибири и, может быть, Центральной Азии.

Заметим, что еще в 1879 году Фукс (р. 298) обратил внимание на сходство пресноводных моллюсков юго-восточного Китая с моллюсками конгериевых отложений Славонии и вместе с тем, пользуясь данными работы В. Дыбовского (1875) над моллюсками Байкала, указал на сходство их с ископаемой фауной тех же конгериевых пластов. Байкальскую фауну моллюсков Фукс рассматривает как «крайний северный форпост богатой фауны своеобразных моллюсков, населявших пресные воды к югу и востоку от Байкала». Присоединяясь к взгляду Фукса, мы полагаем, однако, что элементы для заселения Байкала могла дать, кроме того, если не преимущественно, Сибирь: вспомним, что по Зюссу ангарский материк с древнейших времен был сушей, где более, чем где либо в другом месте, имела возможность сохраниться и развиваться наземная и пресноводная фауна. Впоследствии, в ледниковую эпоху, фауна эта погибла, и жалкие остатки ее мы находим теперь в Байкале, Амуре и некоторых других местах.

Андрусов, Н. О двух новых родах гастеропод из Апшеронского яруса. Тр. Спб. Общ. Ест., отд. Геол. и Мин., XXXI, в. 5, 1902, стр. 55-75, с 1 табл.

Annandale, N. Notes on some sponges from Lake Baikal in the collection of the Imp. Academy of Sciences, St. Petersbourg. Ежегод. Зоол. Муз. Ак. Наук, XVIII, 1913, р. 96-101.

Берг, Л. С. Рыбы Байкала. Ежегодн. Зоол. Муз. Ак. Наук, V, 1900, стр. 326-372, с 1 табл.

Берг, Л. С. Заметки по систематике байкальских Cottidae. Ежегодн. Зоол. Муз. Ак. Наук, VIII, 1903, стр. 99-114. Berg, L. S. Uebersicht der Cataphracti (Fam. Cottidae, Cottocomephoridae und Comephoridae) des Baikalsees. Zoolog. Anzeiger, XXX, 1906, 27 November, p. 906-911.

Berg, L. S. Die Cataphracti des Baikalsees (Fam. Cottidae, Cottocomephoridae und Comephoridae). Beitrage zur Osteologie und Systematik. Wiss. Ergebn. einer zool. Exped. nach dem Baikal-See unter Leitung des Prof. Korotneff. Lief. Ill, St. Petersburg und Beilin, 1907, pp. II+75, с 5 табл. и 15 рис., 4°.

Берг, Л. С. Рыбы пресных вод Российской Империи. М. 1916, стр. XXVII+563, с картой. Bourguignat, M. Monographic du genre Choanomphalus. Spicileges Malacologiques. Paris, 1862, p. 1-6.

Вepeщагин, Г. Ю. Отчет о работах, произведенных на Байкале во время командировки от Императорской Академии Наук летом 1916 года. Труды Комиссии по изучению озера Байкала. Изд. Акад, Наук. I, вып. 1, 1918, стр. 1-53.

Верещагин, Г. КЗ. К познанию водоемов, расположенных у берегов Байкала. Там же, стр. 55-104.

Витковский, Н. Заметки по вопросу о байкальской нерпе. Изв. Вост.-Сиб. Отд. И. Р. Геогр. Общ., XXI, № з, 1890, стр. 33-48. Westerlund, С A. Beitrage zur Molluskenfauna Russlands. Annuaire du Musee Zool. Acad. Sc. St.-Petersbourg, II, 1897, p. 117-143 (p. 127: Planorbis [Armiger] baicalensis West.).

Гapяeв, В. Предварительное сообщение о поездке на оз. Байкал летом 1899 года. Прот. Казан. О. Ест., XXXI, прил. № 81, 1901, стр. 1-13.

Гаряев, В. П. Гаммариды озера Байкала. Юб. Сб., 1901, стр. 57-64.

Гаряев, В. П. Гаммариды озера Байкала. Ч. I. Acanthogammarinae. Тр. Общ. Ест. при Казан. Унив., XXXV, вып. 6, 1901, стр. 1-63, с 4 таб.

Georgi, J. G. Bemerkungen einer Reise im russ. Reich im Jahre 1772. Bd. I, 1775, p. 150 (происхождение Байкала), р. 156 (Phoca vitulina), p. 176-187 (рыбы), p. 193 («Gewurm-Arten»).

Gerstfeld, G. Ueber einige zum Theil neue Arten Platoden, Anneliden, Myriapoden und Cru- staceen Sibirien’s. Mem. pres. par sav. etr. Acad. Sc. St.-Petersbourg, VIII, 1858, p. 261-269.

Gerstfeld, G. Ueber Land und Susswasser-Mollusken Sibiriens und des Amur-Gebietes. Memoires Acad. Sc. St.-Petersb., Mem. des savants etrangers, IX, 1859, p. 507-548, Taf.

Gmelin, J. E Systema naturae. I, Lipsiae, 1788, p. 64 (Phoca vitulina and sibirica).

Грацианов, В. Ихтиофауна Байкала. Изв. Общ. Люб. Ест., Антр., Эти., XCVIII, Дневн. Зоол. Отд., III, № 3, 1902, стр. 18-61.

Grube. Ueber die Fauna des Baikalsee’s sowie uber einige Hirudineen und Planarien anderer Faunen. 49. Jahresber. Schles. Ges. f. vaterl. Cultur. Jahrgang 1871, Breslau, 1872, p. 53-57.

Grube, Ed. Beschreibungen von Planarien des Baikalgebietes. Arch. f. Naturgeschichte, XXXVIII, 1872, p. 273-292, Taf. XL

Grube, Ed. Ueber einige bisher noch unbekannte Bewohner des Baikalsee’s 50. Jahresbericht d. Schles. Gesell. fur vaterlandische Cultur, Jahrgang 1872, Breslau, 1873, p. 66-68 Oligochaeta, Spongia baicalensis).

Grube, Ed. Ueber Comephorus baicalensis. 52. Jahresbericht der Schlesischen Gesellsch. f. vaterland. Cultur, Jahrgang 1874, Breslau, 1875, p. 50-52 (ничего существенного).

Ноernes, R. Die Fauna des Baikalsees und ihre Reliktennatur. Biol. Centralbl., XVII, 1897, p. 657-664. (Русск. перевод в Вести. Рыбопр., XIII, 1898, стр. 237-244).

Ноеines, R. Sarmatische Conchylien aus dem Oldenburger Comitat. Jahrbuch d. k. k. geologischen Reichsanstalt, XLV1I, 1897, Wien, 1898, p. 57-94. (p. 89-94: Die Reliktennatur der Fauna des Baikalsees).

Dall, W. Note on «Die Gastropoden Fauna Baikalsees». Proc. Boston Soc. Nat. Hist., XIX, 1877, p. 43-47.

Дорогостайский, В. О фауне ракообразных реки Ангары. Ежегод. Зоол. Муз. Ак. Н., XXI, 1916, стр. 302-322.

Дыбовский, Б. Исследование голомянки. Изв. Сибирского Отдела Имп. Рус. Геогр. Общ., I, № 1, 1870, стр. 28-30 (Elaeorhous baicalensis Pall.; живородящая рыба).

Dybowski, В. Ueber Comephorus baicalensis Pall. Verhandl. d. zool.-bot. Gesell. Wien, XXIII, 1873, p. 475-484.

Dybowski, B. Ueber die Baikal-Robbe, Phoca baicalensis. Archiv fur Anatomic, Physiologic und wiss. Medicin, 1873, p. 109-125.

Dybowski, B. Die Fische des Baikal-Wassersystems. Verhandl. d. zool.-bot. Gesell Wien, XXIV, 1874, p. 383-394.

Dуbоwsky, B. Beitrage zur naheren Kenntniss der in dem Baikal-See vorkommenden niederen Krebse aus der Gruppe der Gammariden. Beiheft zum X Bde der Horae Soc. Entomol. Ross. St. Petersburg, 1874, pp. 190; XIV Taf.

Дыбовский, Б. Гаммароиды озера Байкала. Изв. Сиб. Отд. Рус. Геогр. Общ., VI, 1875, стр. 10-80, с 1 табл. рис.

Дыбовский, Б. Рыбы системы вод Байкала. Изв. Сибир. Отд. И. Рус. Геогр. Общ., VII, 1876, стр. 1-25, с 4 табл., 4°

Dybowski, В. Neue Beitrage zur Kenntniss der Crustaceen-Fauna des Baikalsees. Pu . Sonatur. Moscou, LX, 1884, p. 17-57.

Dybowski, B. Kilka uwag о nowych formach zwierzat fauny Bajkalu. «Kosmos», Lwow, XXV, 1900, p. 487-491 (Об AncyJodoris baicalensis и о байкальских Polychaeta).

Dybowski, В. О «Gotomiance» bajkaiskiej (Comephorus baicalensis Lac.) i jej narybku ralodocianym. «Kosmos», Lwow, XXVI, 1901, p. 112-141.

Dybowski, В. О nowych badaniach nad fauna Bajkalu. О przeszlosci tego jeziora, a takze nieco szczegolow о badaniacn dawniejszycb i niektorych faktach z niemi zwiazanych. (Sur les resultats des nouvelles et des quelques precedentes investigations par rapport a la faune et l’anciennete du lac Baikal). «Kosmos» Lwow, XXXII, 1907, pp. 50. s

Dybowski, В. О nowych badaniach nad fauna Bajkalu. «Kosmos», Lwow, 1908, стр. 39 (оттиск).

Dybowski, В. О faunie mienczakow Bajkalskich. «Kosmos», XXXVI, 1911, p. 10-12,945-981.

Dybowski, B. Bemerkungen und Zusatze zu der Arbeit von Dr. W. Dybowski «Mollusken aus der Uferregion des Baikalsees». Ежег. Зоол. Муз. Ак. Наук, XVII, 1912, р. 165-218, с 5 табл.

Дыбсвский, Б. и Годчевский, В. Предварительный отчет о фаунистических исследованиях на Байкале. Отчет о действиях Сибирского Отдела И. Рус. Географ. Общ. За 1869 г., составл. А. Ф. Усольцевым. Спб., 1870, стр. 167-204. (Mammalia: стр. 168, Pisces: стр. 194-5, Crustacea: стр. 197-198; Mollusca: стр. 199).

Дыбовский, Б. и Годлевский, В. Этюды у юго-западной оконечности Байкала. Изв. Сибирского Отдела Имп. Русск. Геогр. Общ., I, № 2, 1870, стр. 35-43 (общие сведения о фауне).

Дыбовский, Б. и Годлевский, В. Материалы для зоо-географии Восточной Сибири. Млекопитающие. Изв. Сибир. Отдела Имп. Рус. Геогр. Общ, III, 1872, стр. 81-99 (нерпа, Phoca baicalensis: стр. 86-92).

Дыбовский, Б. и Годлевский, В. Отчет о занятиях в 1876 году. Изв. Сиб. Отд. Имп. Русск. Геогр. Общ, VIII, 1877, стр 115-135.

Dybowski Ben. und Grochmalicki Jan. Beitrage zur Kenntnis der Baikalmollusken. I. Baicaliidae. 1. Turribaicaliinae subfam. nov. Ежегод. Зоол. Муз. Ак. Наук, XVIII (1913), р. 268-316, с 3 табл; р. 511-541, с 2 табл.; XIX (1914), р. 286-322, с 2 табл.

Dybowski, W. Die Gasteropoden-Faima des Baikal-Sees anatomigch und systematisch bearbeitet. Mem. Acad. Scien. St.-Petersb. (7), XXII, № 8, 1875, pp. 73, 8 Taf.

Dybowski, W. Mittheilungen uber Spongien. I. Zoologischer Anzeiger, I, 1878, p. 30-32. Dybowski, W. Studien uber die Spongien des Russischen Reiches mit besonderer Beriicksichtigung der Spongien-Fauna des Baikal-Sees. Mem Acad. Scien. St.-Petersbourg (7), XXVII, № 6, 1880, p. 1-71, mit 4 Taf.

Dybowski, W. Przyczynek do fauuy slimakow jeziora bajkalskiego. Wiadomsci z nauk przyrodzonych. Warszawa, I, 1880, p. 69-74 (реферат S. Clessm в Malacozool. Blatter, VI, 1883, p. 63-70).

Dybowski, W. Einige Bemerkungen uber die Veranderlichkeit der Form und Gestalt von Lubomirskia baicalensis und uber die Verbreitung der Baikalschwamme im Allgemeinen. Bull. Acad. Sc. St.-Petersbourg, XXVII, 1881, p. 45-50. Mel. biol., XII, p. 41-47. Dybowski, W. Ein Beitrag zur Kenntniss der im Baikal-See lebenden Ancylus-Arten. Bull. Soc. Natur. Moscou, LX, 1884, p. 145-160. Dybowski, W. (Kolekcyja gabek z morza Ochockiego). «Wszechswiat», Warszawa, III, 1884, p. 175-176.

Dybowski, W. Notiz Uber eine die Entstehung des Baikal-Sees betreffende Hypothese. Bull Soc. nat. Moscou, LIX, 1884, p. 175-181 (обзор взглядов Гумбольдта, Пешеля и Черского . Dybowski, W. Beschreibung einer neuen sibirischen Ancylus-Art. Sitzungsb. Naturforscher-Gesell., Dorpat, 1885, p. 312-315.

Dybowski, W. Mittheilung uber einen neuen Fundort des Schwammes Lubomirskia baicalensis. Sitzungsber Naturforscher-Gesell., Dorpat, VII, 1886, p. 44-45. Dybowski, W. Beschreibung einer Hintcrkiemer-Schnecke aus dem Baikal-See (Ancylodoris baicalensis m.). Nachrichtsblatt der deutschen malakozoologischen Gesellschaft, XXXII, 1900, p. 143-152, Taf. II.

Dybowski, W. Diagnosen neuer Choanomphalus-Arten. Nachrichtsbl. d. deutsch. malakozool. Gesell., XXXIII, 1901, p. 119-125. Dybowski, W. Przyczynek do znajomosci slimaka Bajkalskiego (Ancylodoris baicalensis Dyb.). Wszechswiat, № 9, p. 141, 1901.

Dybowski, W Die Cycladidae des Baikalsees rnonographisch bearbeitet. Nachrichtsbl. d. deutsch. malakozool. Gesell., XXXIV, 1902, p.xSl- 97.

Dybowski, W. (f). Mollusken aus der Uferregion des Baikalsees. Ежегодн. Зоол. Муз. Ак. Наук, XVII, 1912, р. 123-143, с табл. рис.

3абусов, И. П. К сведениям о планариях оз. Байкала. Юб. Сб., 1901, стр. 43-49.

3абусов, И. П. Заметки по морфологии и систематике Triclada, III. О строении тела Rimacephalus pulvinar Grube из оз. Байкала. Тр. Общ. Ест. при Казан. Унив., XXXVI, в. 1, 1901, стр. 1-76.

3абусов, И. П. То же. IV. Первый предварительный отчет о планариях оз. Байкала, собранных В. П. Гаряевым. Там же, в. 6, 1903, стр. 1-58.

3абусов, И. П. То же. V. Второй предварительный отчет о планариях оз. Байкала, собранных В. П. Гаряевым. Там же, вып. 6, 1903, стр. 1-28.

3абусов, И. П. Исследования по морфологии и систематике планами озера Байкала. I. Р. Sorocelis Grube Труды Казан. Общ, Ест., ХШ, вып. 4, 1911, стр. 422+8-J-2, с 11 табл

Зенкевич, Л. А. Материалы к биологии, систематике и эмбриологии пресноводной олигохеты озера Байкала (Manajunkia baicalensis Nusb.). Труды Ком. по изуч. оз. Байкал. Изд. Акад. Наук (печатается).

Zograf, N. Einiges liber die systematische Steliung und die Lebensweise des Comephorus. baikalensis Pall. Verhandlungen des V. internationalen Zoologen-Congresses zu Berlin 1901. Jena, 1902, p. 592-595. Zуkоff W. Bemerkung uber Dybowscella baicalensis Nusb. Biologisches Centralblatt, XXI, 1901. p. 269-270. Suess, Ed. Das Antlitz der Erde. Ill, 1, Wien, 1901. С1essin, S. Die Farnilie der Ancylinen. Systematisches Conchylien-Cabinet von Martini und Chemnitz. I, Abt. 6, Niirnberg, 1882.

Коpотнев, А. А. Предварительный отчет по исследовинию озера Байкала летом 1900 года. Вестник Рыбопромышленности, XV, 1900, стр. 423-437.

Коротнев, A. A. Faunistische Studien am Baikalsee. Biol. Centralbl., XXI, 1901, p. 305-311.

Коpотнев, А. А. Отчет по исследованию озера Байкала летом 1900 года. Юб. Сб., 1901, стр. 13-28.

Коротнев, А. А. Отчет по исследованию озера Байкала летом 1901 года. Юб. Сб., 1901, стр. 28 — 42. Korotneff, A. Einiges uber die Trikladenfauna des Baikalsees, Zool. Anz., XXXIII, 1908, p. 625-629.

Коротнев, А. А. Зоогеографические исследования на Байкале. «Землеведение», Москва, IX, 1902. № 4, стр. 41-65.

Коротнев, А. Отчет Министерству Земледелия и Государственных Имуществ о деятельности Зоологической Экспедиции на Байкале летом 1902 года. Москва, 1902, 27 стр. (перепечатка предыдущего).

Korotneff, A. Resultats d’une expedition zoologique au lac Baikal pendant L’ete 1902. Arch, de zool. exper. et gcner. (4), II, 1904, p. 1-26, avec 12 figg. (перевод предыдущего).

Korotneff, A. Die Comephoriden des Baikalsees. Wiss. Ergebn. einer zoolog. Expedition nach dem Baikalsee 1900-1902. Lief. 2. Kiew und Berlin, 1905. 39 pp. 4°, mit 3 Taf. und 19 Textfig.

Korotneff, A. A. Die Pianaiien des Baikal-Sees (Tricladen) systematisch, anatomisch und zoogeographisch bearbeitet. Wiss. Ergebn. einer zool. Exped. nach dem Baikal-See unter Lietung des Prof. Korotneff. Lief. V, Kiew und Berlin, 1912, pp. 28, с 7 табл , 4°. (Заглавие совершенно не соответствует содержанию: никакой «анатомической и зоогеографической» обработки здесь нет; имеется только весьма небрежно и неумело составленный перечень видов с кратким описанием. Главное значение этой работы заключается в прекрасных цветных рисунках, исполненных А. Н. Державиным).

Credner, R. Die Reliktenseen. Eine physisch-geographische Monographic. I. Erganzungsheft № 86 zu Peterm. geogr. Mitteil., 1887; II, ibidem, № 89, 1888.

Кузнецов, И О тюленьем промысле на Байкале. Вестник Рыбопромышленности, VI, 1891, стр. 347-359.

Левин, Н. П. Рыболовство и рыбопромышленность на Ольхоне. Изв. Вост. Сиб. Отд. И. Р. Геогр. О., XXVIII, 1897, стр. 44-78 (есть о тюлене: стр. 64-68).

Livanоw, N Die Hirudineen-Gattung Hemiclepsis Vejd Zool. Jahrb., Abt. Syst., XVII, 1902, p. 339-362.

Linclhо1m, W. A. Die Mollusken des Baikal-Sees (Gastropoda et Pelecypoda) systematise!! und zoogeographisch bearbeitet. Wiss. Ergebn. einer zool. Exped. nach dem Baikal-See unter Leitung des Prof. A. Korotneff 1900-1902. Lief. IV. Kiew und Berlin, 1909, pp. 1VП 104, с 2 табл.

Lindhо1m, W. A. Miszellen zur Malakozoologie des Russischen Reiches. Ежег. Зоол. Муз. Ак. Наук, XVIII, 1913, стр. 165-167 (Baicalia nodosa -Melania cancellata), p. 167 (Uber den Namen Dybowskia Dall).

Martens, E. Referat uber «W. Dybowski. Die Gasteropoden-Fauna des Baikal-Sees». Jahrbucher d. deutsch. malakozool. Ges., Ill, 1876, p. 181-184.

Martynov, A. V. Die Trichopteren Mbiriens und der angrenzenden Gebiete. Ш. Teil. Subf. Apataniinae (Fam. Limnophilidae). Ежегод. Зоол. Муз. Акад. Наук, XIX, 1914, стр. 1-87.

Mesni1, F. Remarques sur les Polychctes d’eau douce, a propos des formes uouvelles du lac Baikal. Comptes Rendus hebdornadaires des seances de la Soc Biologie, 1901, № 10.

Michaelsen, W. Die Lumbriciden-Fauna Eurasiens. Annuaire Mus. Zool. Peteisb., V, 1900, p. 213-225 (p. 214: Lumbricus baicalensis n. sp.).

Michaelsen, W. Oligochaeten der Zoologischen Museen zu St, Petersburg und Kiew. Bull. Acad. Sc. St.-Petersbourg, XV, 1901, p. 137-215-

Михаельсен, В. Фауна Oligochaet Байкала. Юб. Сб., 1901, стр. 67-76.

Michaelsen, W. Die Oligochaeten-Fauna des Baikal-Sees. Verhandlungen des naturwiss. Vereins Hamburg (3), IX (1901), 1902, p. 43-60 (немецкий оригинал предыдущего).

Michael sen, W. Die Fauna des Baikal-Sees. Ibidem. (3), X (1902), 1903, p. XVII-XX. Michael sen, W. Die geographische Verbreitung der Oligochaeten. Berlin, 1903.

Michaelsen, W. Die Oligochaeten des Baikal-Sees monographisch bearbeitet. Wissensch. Ergebn. einer zool. Exped. nach dem Baikal-See unter Leitung des Prof. Korotneff Lief. 1, Kiew und Berlin, 1905, pp. 69, 4°.

Middepdorff, A. Sibirische Reise, IV, Th. 2, 1867, p. 1065 (Spongia baicalensis). Miklucho-Maclay, N. Ueber einige Schwamme des nordlichen Stlllen Oceans und des Eismeeres. Mem. Acad. Sc. St.-Petersbourg, (7), XV, № 3, 1870, p. 1-24, mit 2 Taf.

Милашевич, К. О. Список слизняков (Gasteropoda), найденных в Байкале. Юб. Сб., 1901 стр. 65-66.

Nordqvist, О. Beitrag zur Kenntniss der isolirten Formen der Ringelrobbe (Phoca foctida Fabr.). Acta Societatis pro fauna et flora fennica, t. XV, № 7, 1899, pp. 44 mit 1 Tabelle und 3 Taf.

Nusbaum, J. Dybowscella baicalensis nov. gen. nov. spec. Biolog. Centralbl., XXI, 1901, p. 6-18. Nusbaum, J. Noch cm Wort uber Dybowscella baicalensis mihi und einige andere Susswasser polychaeten. Ibidem, p. 270-273.

Pallas, P. S. Spicilegia zoologica. IX: Berlin, 1772, p. 52 (Oniscus cancellatus в Байкале).

Pallas, P. S. Reise durch verschiedene Provinzen des russ. Reichs, III (1772 -3), 1776, p. 100 -103, 286-297, 707 (Callionymus baicalensisj, p. 710 (Sponica baicalensis), p. 288-291 (рыбы), p. 709 (Oniscus trachurus). Pallas, P. S. Piscium novae species descriptae. Nova Acta Acad. Scient. Petropolitanae, I (1783), 1787, p. 347-360 (p, 349-352, Taf. IX, Fig. 2-3: Callionymus baicalensis).

Pallas, P. S. Zoographia rosso-asiatica, I, 1811, p. 114 (Phoca canina); IIJ; 1811, Pisces.

Pellegrin, J. Poissons nouveaux du lac Baikal. Bull. Mus. Hist, natur. Paris, VI, 1900, p. 354-356.

Pellegrin, J. Sur le genre Cottocomephorus et ses affinites. Bull. Mus. Hist, natur. Paris, 1906, № 2, p. 89-93.

Плотников, В Glossosiphoniidae, Hirudinidae и Herpobdellidae Зоол. Муз. Имп. Ак. Наук. Ежегодник Зоол. Муз. Ак. Н.. X (1905), 1907, стр. 133-158.

Radde, G. Berichte liber Reiseri nach Suden von Ost-Sibirien. Beitrdge zur Kennt. d. Russ. Reich. XXIII, 1862, p. 296.

Rakowski, J. Bronislavia radziszewskii, n. g., n. sp., «Kosmos», XXVI, 1901, p. 313-326, с 4 табл. (гаммарида; ничего не стоющая работа, см. Совинский, стр. 361).

Sars, G. О. Epischura baikalensis, a new Calanoid from Baikal Lake. Ann. Musee Zool. Acad. Sc. St.-Petersbourg, V, 1900, p. 226-238, pi. VI.

Sars, G. O. On the occurence of a genuine Harpacticid in the lake Baikal. Archiv for Mathe-matik og Naturvidenskab., Kristiania, XXIX, № 4, 1908, p. 1-13, с табл.

Свapчeвский, Б. А. О губках Байкальского озера. Зап. Киев. Общ. Ест., XVII, протокол заседания 18 декабря WOO г., стр. IX-XIII.

Сварчевский, Б. А. Краткий очерк спонгиофауны Байкала. Юб. Сб., 1901, стр. 50-56.

Сварчевский, Б. Материалы по фауне губок Байкальского озера. Зап. Киев. Общ. Ест, XVII, 1902, стр. 329-352.

Совинский, В. К. Amphipoda озера Байкала (сем. Gammaridae). Зоол. исслед. озера Байкала. Вып. IX. Киев, 1915, стр. IV-4-102-J-390+III, с 37 табл.

Stebbirt g, Т h. Amphipoda from the Copenhagen Museum and other sources. Part II. Transact, of the Linnean Soc. of London. Zoology, v. VII, part 8, May 1899, p. 395-432.

Stebbing, T. Amphipoda. I. Gammaridea. «Das Tierreich», 21 Lief. Berlin, 1906.

Stel1er, G. W. De bestiis marinis. Novi Comment. Acad. Scient. Petropol. II (1749), 1751, P. 290 (упоминание о тюлене в оз. Байкале и Ороне).

Сукачев, Б. Несколько новых данных о губках оз. Байкала. Тр. Спб. Общ. Ест., XXV, Отд. Зоол. и Физ., вып. 2, 1895, стр. 1-11.

Fuсhs, Th. Ueber die lebenden Analoga der jungtertidren Paludinenschichten und der Mela-nopsismergel Siidosteuropa’s. Verhandl. k. k. geol. Reichsanst. Wien, 1879, p. 297-300.

Чepский, И. Д. О результатах исследовдния озера Байкала. Материалы для геологии России, XIII, 1889, сгр. 1-48 с геолог, картой (тоже в Зап. И. Рус. Геогр. Общ по общ. Геогр., XV, № 3, 1886, стр. 1-48, о происхождении фауны Байкала на стр. 44).

Черский, И. Д. Мнение о бывшем в послетретичный период весьма значительном распространении вод Ледовитого океана в Сибири. Известия Сиб. Отдела Имп. Рус. Геогр. Общ., VIII, № 1-2, 1877, стр. 70-72.

Черский, И. Д. Естественно-исторические наблюдения и заметки на пути от г. Иркутска до села Преображенского на р. Нижней Тунгуске. Известия Вост.-Сиб. Отдела Имп. Рус. Геогр. Общ., XVI, № 1-3, стр. 238-309 (о происхождении фауны Байкала стр. 255-259).

Сhevreux. Ed. Amphipodes recueillis par M. P. Labbe dans les parages du les Baikal 1902-03. Bull. Mus. Hist. Nat., IX, 1903, p. 223-224 (список 28 байкальских гаммарид).

Щeголeв, Г. Г. Новый вид пиявки из Байкала. Русс. Гидробиол. Журн., 1, № 4, Саратов, 1922, 7 стр.

Stsсhegolew, G. Sur la faune des Hirudinees du lac Baikal. Печатается.

Яковлев, В. К ихтиофауне Ангары. Изв. Вост.-Сиб. Отд Имп. Рус. Геогр Общ., XXI, № 3, 1890, стр. 49-57. Яхонтов, Г. Сообщение об экскурсии на оз Байкал, совершенной летом 1902 г. Прот. Казан. О. Ест., прил. № 212, 1903, стр. 1 — 11.