Июня 17. 1819 года Июня 17 числа господин Главнокомандующий Грузинским отдельным корпусом Алексей Петрович Ермолов, снабдив нас всеми нужными бумагами, отправился на Кавказскую линию, куда призывали его военныя действия против Чеченцов. К нам назначен был переводчиком Армянин Мурашов, который ездил во время Николая Федоровича Ртищева в Туркмению.

Того же дня, готовясь к отправлению мы отслужили в Тифлисской соборной церкви Сионе обедню, прося Всевышняго, о щастливом совершении возложеннаго на нас поручения.

Майор Пономарев имел особенное предписание, он принял также подарки назначенные для Туркменов. В предписании своем ко мне Господин Главнокомандующий, давая наставления, которыми надлежало мне руководствоваться в сношениях с Туркменами и Хивою, объяснялся между прочим следующим образом: «от ловкости в обхождении вашем можно обещать немалые успехи, и знание ваше в Татарском языке много способствовать вам будет. Не смотрите как Европеец [6] на средства лести; между народами Азиятскими употребление оной обыкновенно, и вы имеете выгоду не страшиться быть расточительным в оном. Ваше Высокоблагородие можете сделать другия полезныя изследования, к которым может дать повод ваше между ими пребывание, более нежели что могу я предписать, а паче о народе почти совершенно нам неизвестном. Я от способностей ваших и усердия могу себе обещать, что не останутся безплодными делаемыя усилия войти с Туркменским народом в приязненныя сношения, и что доставленными сведениями облегчите вы пути к будущим Правительства предприятиям.»

18. Отправился я из Тифлиса. — Штабс-Капитан Ренненкамф провожал меня до половины дороги к Соганлугскому посту, где мы съехались с Пономаревым, отправившимся в путь за полчаса до меня; я прибыл на станцию Салаглы, где в то время располагался ночлегом сводной отряд войсковаго старшины Табунщикова в числе 250 ти козаков, он шел в Дагестан ² против Лезгин ³.

19. Я прибыл ночевать на Таузской пост. Ужасный проливный дождь не переставал во весь день.

20. День был несносно жарок. Я прибыл к вечеру в Елисаветополь, прекраснейший город, засаженный садами, ограды коих образуют улицы и площади, из [7] за них мелькают довольно хорошия каменные домы и развалины. — Я остановился в предместье называемом Калиса кунт на правом берегу реки Ганжинки.

В Елисаветополе ⁴ жили мы до 1 го числа Июля; Пономарев занимался здачею должности своей тамошнему Коменданту. Пред въездом в город со стороны Тифлиса возвышается древняя крепость; при Князе Цицианове Джавот Хан владел оною; орудия его еще и до ныне на башнях находятся. — Крепость приходит в разрушение, но внутри ея видны еще остатки пышных каменных домов. Под крепостью есть потаенные ходы, которые однакож совсем уже завалились; жители уверяют, что в них хранятся сокровища, свезенныя во время приступа; главныя же богатства бывшаго Хана сокрыты, по разсказам их, в саду вне крепости, куда будто бы сын убитаго Джавот Хана приезжал недавно, отрыл их и увез; но сказание сие повидимому ложно ⁵.

Я видел еще внутри крепости дерево, достойное замечания по своей толщине; оно имеет в окружности 4 ½ сажени. — Мне приятно упомянуть здесь о гостеприимстве, которым семейство Пономарева славилось и которым я часто пользовался. [8]

Июля 1. В вечеру отправились мы из Елисаветополя в бричке, которая по минутно ломалась, так что в этот вечер мы не могли доехать до Кургу— Лугая, и ночевали в поле на половине дороги; с восхождением месяца отправились опять в путь и к ночи 2 го числа Июля прибыли на Турганской пост. Целый день жар был несносный. В Мингичауре переправились мы через Куру на пороме. — Страна представлявшая до сих пор одну голую степь, покрытую кое где солончаками, принимает отсюда совсем иной вид. — Самые берега Куры уже прекрасны; они обросли с обеих сторон рощами и садами, в коих поселены Армяне. — Переправясь — мы постепенно отдалялись от реки. — С левой стороны были обнаженныя горы; от них отражающиеся солнечные лучи палили нас зноем; с правой стороны простиралась плодороднейшая, обширная, населенная и обработанная равнина, в коей видны развалины бывшаго города, называвшагося Аревша ⁶.

3. Выехав из Тургана весьма рано, мы прибыли на ночлег в новую Шамаху. — Новая Шамаха недавно была столицею Мустафы Хана Ширванскаго, котораго предки издревле жили в старой Шамахе; большая же часть народа почти всегда занимала равнину около новой Шамахи, где земли весьма плодородны. Мустафа Хан, оставив свою прежнюю столицу, построил [9] город на сей равнине среди подданных своих, дабы удобнее содержать их в повиновении; но народ опять переселился в горы в Фитагу, и Хан принужден был снова перенести туда свою столицу. — В новой Шамахе остался теперь только один козачий пост, — на котором мы и ночевали.

4. Проехав верст 7 равниной, мы стали подыматься на крутыя горы, отделяющия новую Шамаху от старой; — переезд был не велик, но лошади так пристали, что едва к вечеру мы прибыли на станцию. — Обширная и богатая сия равнина простиралась у подошвы гор за нами; горизонт ея сливался с небом; горы, на которыя подымались, множество Армянских селений, разбросанных по ущелиям и вершинам, — народ везде на жатве и селении, со всех сторон обставленныя скирдами хлеба — представляли прелестную и богатую картину. Это та самая обширная и плодоносная равнина, которая славится своим Шамаханским шелком, в столь великом количестве по всюду развозимым.

Старая Шамаха или Когнашар (т. е. Кегнешеер, что значит древний город) величественно открывается взору; не далеко от онаго видны обширныя и великолепныя развалины; бани, мечети, палаты, крепость еще и до сих пор внушают уважение к строителю сей древней столицы. Дворец Ханской лежит на высоте и возносится над сими памятниками древности. — Почтовой двор расположен в прекрасно выстроенном Керван — Сарае. — Цитадель находится в некотором отдалении [10] от крепости; в ней поделаны глубокия пещеры, в которых, по преданиям стариков, погребена с богатыми сокровищами какая то Царь Девица Лютра строительница сей Цитадели. Уверяют, что Мустафа посылал людей своих отрывать оныя, но будто бы Девица не допустила до сего. — Мне нельзя было идти в сии пещеры по причине позднаго времяни, но по возвращении своем намеревался непременно их посетить.

5. Мы выехали из старой Шамахи, и проехали две станции до глубокой балки (так называется козачий пост, расположенный в безводной и безплодной степи) где мы ночевали. — Страна здесь принимает совершенно другой вид: степь, горы, изредка кочевья, представляются взору среди остатков селений, зданий и городов.

На другой день прибыли мы на Арбатской пост, расположенный в весьма исправной и хорошо выстроенной крепостце. — Мы застали на оном фуру свою с подарками, отправленную вперед из Елисаветполя, и нагнали опять войсковаго старшину Табунщикова, которой, минуя Баку, ⁷ шел прямо на Кубу.

6. Сделавши 30 верст, мы приехали в Баку. — Поднявшись на высоту, не доезжая города, увидели мы крепость, море и суда. — Город Баку окружен двойной крепостной стеной с башнями, амбразурами и орудиями. Он имеет вид величественный и обширен; окрестности онаго гористы и совершенно голы, крепость [11] нуждается в воде и дровах; вообще положение ея совсем не выгодно. — Улицы в ней узки, строения высоки, но довольно опрятны; жителей много, базар порядочный, Керван Сараи хороши. — Баку ведет значительную торговлю с Астраханью. — В пристани обыватели строят суда, которыя однакож ходят не далее берегов Гинлянских. В Баку на берегу моря построена высокая башня называющаяся Девичьей; по разсказам жителей она получила сие название от следующаго произшествия: в древния времена один из владетельных Ханов Бакинских влюбившись в свою дочь, хотел на ней женится. Долго она ему сопротивлялась — но наконец дала притворное согласие, с тем чтобы отец ей выстроил высокую башню на берегу моря, в которой хотела сокрыть позор свой; Хан выстроил башню в весьма короткое время; дочь повела его на самой верх, и указывая ему вышину оной, когда он наклонился, свергнула его в море и сама за ним кинулась.

Суда наши уже давно были готовы, мы запаслись всем нужным и взяли с собой из Бакинскаго гарнизона 30 человек с офицером. Пономарев взял к себе в письмоводители Титулярнаго Советника Полетаева.

Мы познакомились с комендантом Бакинским Лейб-Гвардии Кирасирскаго полка Полковником П. М. Меликовым и с морскими офицерами, назначенными следовать с нами в море. Для экспедиции нашей изготовлено было два судна, из коих первое корвет Казань 18 ти пушечной, в 1818 м году пришедший в Баку из [12] Астрахани; на нем прибыл Лейтенан А. В. Коробка, но при отправлении нашем поступил на место его Лейтенант Г. Г. Бассаргин. — Другое судно было Шкоут — купеческой Св. Поликарпа; он не был вооружен и назначен только для перевоза нашей команды и всей излишней тягости. Им начальствовал Лейтенант А. Ф. Остолопов. Общество морских чиновников нашего корвета состояло из Лейтенанта Бассаргина, двух Мичманов Юрьева и Иванова, Священника, Лекаря Формицына, Артиллерийскаго Лейтенанта Линицкаго, Штурмана и Шкипера; всей команды на нем было 160 человек.

8. В вечеру морские офицеры пригласили нас на корвет, откуда поехали к домику, на берегу лежащему, называющемуся Морскими Банями.

Мы плыли мимо развалин большаго Керван—Сарая скрытаго под водой в разстоянии полуверсты от берега; из воды показываются только одне башни. Неизвестно, когда и как сие здание погрузилось в море; надобно полагать, что сие произошло от землетрясения. — Глубины в сем месте — до трех сажен; здесь замечено что каждые тридцать лет море переменяет свои берега значительною прибылью или убылью; ⁸ весь край сей заслуживает особенное внимание по горючему и нефтяному свойству земли и по большим развалинам [13] зданий, коих везде много, и которыя могут служить для исторических изследований. —

13. В вечеру Шкоут Св. Поликарпа отправился на остров Сару с высадной камандой для заготовления дров и воды.

17. Мы перебрались совершенно на корвет — и 18 го в 6 часу вечера снялись с якоря, направив путь свой к острову Сара. Ветер был N. и довольно свежий; плавание наше началось очень успешно. Сколько я не перемогался, но не мог избегнуть общаго недуга садящихся в первый раз на морския суда. — Ночью ветер утих; мы штилевали, а к разсвету поднялся S. O. по которому 19 го числа весь день лавировали и подвинулись вперед очень мало. —

20. Ночью сделался штиль и мы стояли 2 ½ часа на якоре; по утру открылся нам остров Сара, и в 12 м часу мы бросили якорь в рейде. — Сошедши на берег, обедали у командира Эскадры Капитан Лейтенанта С. А. Николаева. — Остров Сара имеет вид полу месяца и простирается почти на 8 верст в длину; грунт его ракуша, на которой Русские поселились, обстроились и насадили ивняку; большая же часть острова покрыта камышем. — Прежде не было даже на Саре пресной воды и во всех колодезях вода отзывалась солью; но поселенцы поделали в них срубы и, от частаго вычерпывания, оная очистилась. —

Шкоут Поликарпа прибыл в Сару за два дни до нас; в нем оказалась довольно сильная течь.

21. Шкоут Поликарпа отправился в Ленкоран ([14] крепость сия отстоит от Сары в 15 верстах) для запасения себя дровами. — До 24 го мы простояли на якоре; во все продолжение сего времени дождь не переставал.

24. В 7 часов утра мы снялись с якоря при свежем N. О. Плавание наше продолжалось почти до полуночи; мы шли очень скоро, так что с сим ветром могли бы надеяться на другой день увидеть Туркменский берег; но ветер совершенно утих, и мы не больше 1 ½  и 2 узлов в час уходили (от 2 до 3 верст). Два дни сряду продолжалась тишина, но проливной дождь не переставал, на третьи только сутки к вечеру погода прояснилась, ночь была прекрасная, — зыбь совсем унялась и сделался штиль; мы подвигалися по ¼ узла в час.

Намерение наше было приплыть к серебреному бугру, о котором прежде слыхали, но никому из морских наших берега сии не были известны.

28. Мы увидели Туркменской берег, на котором возвышался бугор; мы приняли его за так называемый Белой или Ах-Тепе; он имеет вид продолговатый и направление к N. О; оконечность его, прилежащая к берегу, менее высока; мы легли на якоре верстах в 7 ми от берега на глубине 4 ½ сажень. Смотря с Марса в зрительныя трубы, нам казалось, что виденное нами были прибрежныя кибитки Туркменов, и по сему предположили на другой день высадить меня на берег для обозрения страны, а Армянина Петровича отправить для приведения к нам жителей.

29. Спустили с Корвета 12 ти весельный баркас, [15] вооружили его 13 фунтовой коронадой, двумя фалконетами и 6 ружейными матросами; всего нас было на баркасе 24 человека, и как мы полагали в тот же вечер возвратиться, то и взяли с собой сухарей и воды только на один день. — Проплыв на веслах часа полтора, мы бросили дрек саженях в 30 от берега по причине малой глубины, и перенесли на оной ружья и платья, на берегу саженях в 10 от воды были ветром нанесенные песчаные бугры, покрытые кустарником; взойдя на один из них, я увидел в трубу, что мнимой белой бугор есть целая гора, которая должна зависеть от другой цепи гор; она лежала верстах в 10 от нас, и казалась отделенною морем; и так мы полагали себя на острову. ⁹

Я предполагал сперьва идти от сего места к Северу для отыскания залива или култука, в котором скрываются Туркменские киржимы ¹⁰; но по словам артиллерийскаго унтер-офицера Добрычева, Петровича и одного матроса Агева, которые прежде здесь бывали, решился я искать залива сего Южнее, подвигаясь к Астрабаду, полагая также найти реку в той стороне; почему и пошел вдоль берега с четырьмя матросами и Петровичем, а Лейтенант Юрьев равнялся с нами [16] на Баркасе, в котором находились остальные люди. — Однако прежде похода, вырыли мы на сем месте колодезь, коего вода оказалась соленою. Прошедши по берегу верст 15 по следам верблюжьим, конным и босых ног, увидели за кустами шест, на коем навязан был флюгерок, по сему признаку предполагал я, что здесь должен быть Туркменской Киржим и стал продираться к нему чрез кусты, но вместо того увидел песчаной бугор, на котором собрано было множество сухих прутьев и посреди их стоял высокой шест с флюгером; неудача сия меня очень огорчила, я безуспешно мучился целой день в песке на солнце. В три часа по полудни решился уже возвратиться на корвет, оставя Петровича на берегу для отыскания кочевья Туркменскаго. — Мы собрались, но вдруг сильный ветр поднялся с моря; отплыв с полверсты от берега, мы не могли идти далее, волна заливала нас, Юрьев предлагал воротиться; я решился и мы опять привалили к берегу на ночлег. Сильной ветер сей, или бурун меня очень безпокоил тем более, что он мог продлится целую неделю, а мы были без хлеба и без воды; к томуж мы опасались внезапнаго нападения от Туркменов; — для чего вытащив оба фалконета на берег, заняли два бугра, обвелись цепью, и таким образом расположились ночевать. Песок засыпал нам глаза и уши; ночью мы очередовались с Юрьевым, обхаживая часовых, и развели большой огонь, чтобы дать о себе известие на корвет. Я вырыл еще два колодца, но вода в них [17] была так солона, что невозможно было ее пить. — В вечеру Петрович возвратился к нам, не нашедши ни одной живой души. — Таким образом мы провели всю ночь в песках, усталые и томимые сильной жаждой.

30. Положение наше час от часу становилось неприятнее; бурун не уменьшался, сухари приходили к концу, жажда усиливалась, люди стали даже употреблять морскую воду, обмакивая в нее остальные сухари свои.— Мы были в крайности; — я решился идти в степь к виденным в дали буграм, в надежде найти кочевье или пресную воду. — Приказав Юрьеву передвинуть лагерь ближе к берегу, собраться более в кучу и оставить только один передовой пикет, я пошел, как вдруг увидели мы, что баркас наш совсем затопило; все бросились в волны, — каронада оставалась на баркасе, ее выбросили за борд, и судно с трудом встащили на берег; оно было несколько повреждено. — После сего я вооружился, и пошел в степь с Артиллерийским Унтер-Офицером, Петровичем, 4 ю ружейными матросами и двумя лопатниками, решившись достигнуть дальных берегов. Мы шли версты четыре сыпучими песками и измучились, как вдруг стали вязнуть и очутились по колено в черной иловатой земле среди обширнаго высохшаго соленаго озера. Тут я уверился в оптическом обмане производимом сими озерами; сколько раз казалось мне видеть вдали воду и людей на берегу ея, но приближившись встречал кусты и вязнул во мнимых заливах. — Должно было возвратиться, — на обратном пути я еще вырыл три [18] колодезя, но вода везде была соленая. — Тут я испытал средство, слыханное мною в Персии, для скорейшаго скопления воды в колодезях стрелять в оные; средство сие хорошо удалось; но недоставало желаемой пресной воды. Возвратившись к берегу, и не находя никаких более способов добыть воды, я решился сидеть у моря, и ждать погоды.

Наконец море начало утихать, и мы предположили в вечеру, облегчив баркас, отправить его к корвету с унтер-офицером и 13 ю гребцами.

31. С восхождением луны баркас был отправлен; — я написал записку к Пономареву, прося его прислать нам средства к продовольствию, прибавив, что в случае какого либо нещастия, отправимся пешком в Астрабад. — До полдня баркас возвратился, — нам прислали продовольствия только на один завтрак, и Пономарев чрез письмо просил меня возвратиться.— Море к тому времени стало тише, мы нагрузили баркас и по двух или трех часовом плавании прибыли к корвету.

По сделанным наблюдениям высоты солнца оказалось, что мы стояли под 37°—24’—37′. Северной широты. — По карте Графа Войновича, приложенной в описании его путешествия к сим берегам, должно было полагать, что мы точно перед белым бугром, а по карте, которой следуют мореходцы, мы стояли гораздо Севернее, и потому заключали, что находимся у зеленаго бугра. — Нас более в сем последнем мнении удостоверяло то, что Астрабадских гор не было видно, [19] почему и решились спускаться к Югу для отыскания белаго бугра, и в тот же вечер снялись с якоря. — Ветер был почти противный и потому очень медленно подвигались.

Августа 1. В Воскресенье поутру во время обедни сказали нам, что три киржима Туркменских показались около берегов; мы вышли на палубу и увидели их 10, они плыли на парусах к Северу. — Нам надобно было хотя один из них остановить, и потому сделали холостой выстрел из коронады: но они, не поняв нашего знака спешили уплыть; по ним пустили два ядра, которыя не долетели, наконец спустили шестерку с вооруженными людьми, и Петровичем; шестерка едва успела отрезать дорогу последнему Киржиму, которой, видя себя захваченным, привалил к берегу. Народ находившийся на оном, в числе 5 мущин и 3 женщин разбежался в кусты; наши выбрались на берег; Петрович остановил одного Туркменца, и уверил его в дружеских наших расположениях; народ возвратился из кустов и просил помилования; их уверили, что им нечего опасаться, и, отпустив прочих, взяли с собою одного только хозяина Киржима, он назывался Девлет Али; шестидесятилетний старик сей был из почетнаго сословия. Сколько мы ни старались обласкать и угостить его, но он не доверял нам, полагая себя в плену, был грустен и ожидал нещастной участи. По сделанным распросам оказалось, что мы прибыли точно к белому бугру, и что серебряной бугор лежит несколько Южнее. — [20]

Кочевье сих Туркменов находится между двумя вышеупомянутыми буграми на берегу моря; оно называется Гассан Кули ¹¹, и в оном живет сам старшина Киат Ага, бывший в 1813 году посланником у Генерала от Инфантерии Ртищева. Стада Туркменов пасутся около серебреннаго бугра; не взирая на отдаленность пастбищ, они избрали сие место для кочевья своего по удобству для Киржимов, на коих основана вся их промышленность; водой же довольствуются из реки Гюрген чай ¹², впадающей у серебренаго бугра в море; она течет в разстоянии полсуток езды от их селения. От Гюрген чая до Астрабада один день езды; на сем разстоянии находится еще одна речька Кодже Нефес ¹³. — Девлет Али говорил мне о многих развалинах больших городов, лежащих в Туркмении, между прочим об одном при серебряном бугре, коего построение Туркмены приписывают Искендеру или Александру Македонскому. ¹⁴ Султан Хан или Джадукяр ¹⁵,о котором Петрович нам часто говорил, находился уже в Хиве, куда он бежал от Персиян по прекращении войны в 1813 году. По ответам Девлет Али мне казалось, что Туркмены не имеют [21] общаго верховного владетеля; но что они разделены на поколения, из коих каждое имеет своего старшину. —

Девлет Али не мог назвать мне более 5 таковых старшин, а говорил, что их в Туркмении много. — Он уверял меня, что Хивинцы были всегда в большой дружбе и в частых сношениях с ними, — и что от них до Хивы конному человеку 15 дней езды. Более сведений мы не могли от него отобрать. — Он чрезвычайно безпокоился, видя себя среди чужих, и желал скорее выйти на берег, обещаясь прислать Киат Агу; сие понудило нас бросить якорь против того места, где по словам его, находилось кочевье. Малая глубина заставила нас остановиться так далеко от берега, что нельзя было видеть твердой земли.

В вечеру на общем совете Пономарев положил высадить на берег Девлет Али с Петровичем и ожидать против серебренаго бугра прибытия их с Киатом. У сего бугра, мы надеялись запастись водою, ближе стать к берегу, и следственно иметь удобнейшия сношения с Туркменами, и отыскать место для построения предполагаемом пристани.

Мы простояли до вечера на якоре, ожидая тихой погоды для отправления Петровича с Девлет Алием; но перед вечером решились итти к серебренному бугру, откуда я намеревался уже отправиться в Хиву.

Ночью видели мы два зарева, которыя по словам Девлет Али, происходили от горящей сухой травы. — Мы легли на якорь в ожидании утра. [22]

Августа 3. Снявшись с якоря прибыли в 7 часов утра к серебреному бугру. — Шкоут, отправившийся прежде нас из Сары, находился там уже три дни. — Командир онаго Лейтенант Остолопов, немедленно прибыл к нам, и привез с собою Назар Мергена, старшину кочевья, расположеннаго при сем бугре. Наружность его приятна, но, кажется, нрав его несоответствует оной. По сделанным нами распросам, узнали, что в сем Ауле ¹⁶ заключается до 200 Туркменских кибиток, которые имеют здесь постоянное пребывание. Они занимаются земледелием, и, кажется, живут в довольстве. Мы угостили Назар Мергена, он взялся доставить Петровича к Киат Аге, находившемуся в то время на ярморке, или на торгах с Персианами. — Киат весьма значительная особа у Туркменов; ему повинуются несколько старшин; (когда им вздумается повиноваться ибо они говорят что Бог один их начальник, и питают не примиримую вражду к Персиянам).

Вскоре наехало к нам человек восемь гостей, — которых мы накормили пловом и старались угостить; но когда дело дошло до отправления Петровича к Киату, то Назар Мерген, согласившийся прежде проводить его за три червонца, стал отказываться, и просил пять а наконец и десять; Пономарев, выведенный из терпения; отослал всех с Корвета кроме [23] Назар Мергена, который однакож не согласился сего исполнить, ссылаясь на Девлет Али. — Девлет же Али охотно взялся; ему сделали ничтожный подарок, возбудивший зависть в Назаре; — последнему после подарили 2 кремня и фунт пороху — и в тот же вечер Петровичь отправился. Вообще простота нравов Туркменов не соответствует привязанности их к деньгам.

Серебряной бугор имеет вид небольшаго возвышения, на котором, как говорят Туркмены, еще видны развалины бывшаго города; они называют его Гюшим-Тепе. — По сделанному мною наблюдению я нашел широту сего бугра 37°—5’—22″, 82.

4. Поутру я поехал на Шкоут; откуда отправился на бударке с Остолоповым для изследования и обозрения реки Гюрген чая, коей устье находится верстах в 3 х южнее серебрянаго бугра. Шкоутская лодка, вооруженная двумя фалконетами, пушкой и десятью солдатами, следовала за мной; не доходя версты или двух до берега, лодка принуждена была остановится за недостатком глубины, а бударку накренили и матросы притащили на себе почти до самаго берега; тут мы пересели в обывательской кулас, (или выдолбленое дерево), которой также люди на себе привезли в устье реки и на нем поднялись около двух верст вверх по оной.

Речка Гюрген окружена болотами, дно ея вязко, ширина от трех до шести сажен, берега низки, топь продолжается далеко в обе стороны и заросла [24] травою, имеющею аршина полтора вышины; вкус воды несколько солон, запах болотной, течение очень слабое, летом часто пересыхает, но никогда не бывает совершенно без воды. Поднявшись по ней около двух верст, я нашел Бакчу или поле Туркменов. В сем месте речька имеет более сажени глубины, берега ее по выше и сухи; но сухобрегий перешеек сей не имеет более ста или двух сот сажен, далее речька опять течет болотом. — В сем месте есть брод, чрез которой жители перегоняют стада свои на пастбище, и ездят в Астрабад. — Отсюда серебреной бугор был хорошо виден, он лежал на 33° N. W. в трех верстах от брода. — Продолжив свои изследования сообразно с целью поездки, … нашел я около сего места несколько Туркменов, с которыми около двух часов разговаривал; они звали меня в Аул, но я отложил посещение до другаго дня. — Они изъявили мне общее желание соотечественников своих, чтобы Русские возобновили раззоренную крепость на серебряном бугре, «и тогда» говорили они — «мы Персиянам отомстим за их грабежи; наши Туркменския головы глупы, мы хотели бы сами построить крепость, но не умеем; — по общему зову у нас войска собирается больше 10,000; тогда мы бьем Персиян; пять лет тому назад мы разбили их Сардарей ¹⁷ [25] неподалеку, от сего месяца, и много набрали скота.» Не желаете ли вы иметь орудия от нас? спросил я, они очень обрадовались, и смотря друг на друга щелкали языком, изъявляя удовольствие. С Хивой они имеют частыя сношения и уверяют что пять или шесть человек вместе безопасно могут туда ездить. — Хива, по словам их, обширный город, коего владетельный Хан имеет большия сокровища.

Туркмены в сем месте обработывают землю, которая очень хлебородна, скотоводство у них очень значительно. Они сами делают пороха и, кажется, нуждаются только в изделиях искуственных. — Лес лежит от речьки верстах в пятнадцати, и далее простирается к Астрабаду. — По словам их он обширен и годен к строению. —

Они сказали мне, что на кануне видели Петровича, отправившагося к Киату на Киржиме в сопровождении Девлет Али и двух жителей их Аула. — Проведши с ними около двух часов, я приказал втащить бударку в верх по речьке и в вечеру на ней возвратился к корвету.

6. По утру была послана с Шкаута лодка за Назар Мергеном и главнейшими особами Аула. — К обеду на ней прибыли к Корвету один из старшин по имени Девлет Али Хан. — Назар Мерген старался отклонить нас, чтобы за ним не посылали во ожидании получить подарок назначенный для него. — Хан же сказал, что он для того прежде ни приехал, чтобы не нарушить обычая, запрещающаго Ханам ездить в [26] гости без зову; настоящая же причина та, что он не смел вступить в сношение с нами, опасаясь Персиян, от которых был жалован Ханом. — Девлет Али Хан умнее других Туркменов, он служил в войске Ага Магомед Хана, и был на разграблении Тифлиса. ¹⁸ Ныне он оставил Фат Али Шаха ¹⁹ и был принят в своей, родине Старшиною. — Впрочем мы от него не много более нежели от других узнали; он также не признает особой власти над Туркменами, и, кажется, более расположен к Персиянам нежели к Русским. — Он назвал еще несколько главных старшин, в числе коих поместил себя, Киат Агу из Аула Гассан Кули, Таган Кулидж Хана из селения Герей, Тепе Мирза Хана из того же селения, Коджам Кулибая и Таган Кази из кочевья Атрека. —

Река Атрек течет в двух милях Севернее, Аулы расположены по сим двум рекам; на Гюргене по всему течению видны развалины городов и крепостей. — Пономарев написал к помянутым особам пригласительныя письма, и, подарив Хану кусок парчи, вручил их ему для доставления; Назар же Мерген остался залогом на Корвете. — Он между тем пересказал нам слова Девлет Али Хана, что Туркмены полагают, будто бы к нынешней осени прибудет сюда множество кораблей наших с войском и пушками, чего они очень боятся.—

Того же числа прибыл к нам Петровичь с [27] Киат Агою. — Он умнее соотечественников своих и также не признает никакой верховной власти. Туркменами управлял некоторое время Султан Хан, бежавший после в Хиву, опасаясь Персиян; он впрочем не имел никаких особенных прав на управление, и начальствовал ими потому, что был умнее прочих. — Он, кажется, был родом с пределов Китая или Индии, и занимался Магиею, почему и называли его Джадукяром.

Киат Ага сначала не доверял нам, и когда Пономарев объяснил ему цель нашего Правительства, он долго противился, но наконец сказал: «Есть-ли намерения ваши искренны, я опять готов служить вам; но вы гораздо более успеете в Челекенях ²⁰; там есть у меня родственники, и место на берегу удобнее для предполагаемаго вами построения; оттуда до Хивы 15 дней езды; там и люди Султан Хана, с в которыми отправлю вашего Чиновника в Хиву; я сам готов с вами в Челекени ехать.» — Я поехал на берег к серебряному бугру, а оттуда пошел в Аул к Девлет Али Хану в гости, и увидел, что предполагаемой нами бугор есть ни что иное, как стена большаго здания, с Восточной стороны от степи песком занесенная, от чего и кажется издали бугром.

На сем наносном песке у жителей разведена не [28] большая бакча. От стены к морю видны, еще развалины многих строений. — От сего места до Аула более полуверсты: я оставил прикрытие свое из 12 человек состоящее за селением, а сам пошел к Хану, которой меня принял очень ласково. Множество народа собралось в его кибитку, жена его тут же присутствовала; он угощал меня кислым верблюжьим молоком и хлебом, просил ввести солдат в Аул, я удовлетворил его желание.

Мирза Хан, к которому Пономарев послал письмо, был уже в Ауле, он навестил меня у Девлет Али Хана, и хотел со мной ехать на Корвет; но после раздумал, говоря что дождется прибытия прочих трех званых особ. — Хан просил меня показать ему как наши солдаты ружьями играют. «Мы слыхали от стариков, говорил народ, что Русские так выучены, что когда один топнет ногой, то и 300 человек разом топнут, и желали бы сие видеть.» — Я сделал маленькое ученье с пальбою, которому они чрезвычайно удивлялись.

Кибитки Туркменов сделаны на подобие Татарских в Грузии, жерди или чубухи обводятся камышевым плетнем, и покрываются войлоками. — Женщины их не скрываются; черты лица их приятны и довольно нежны, одежда их состоит из цветных шировар, длинной красной рубашки и головнаго убора, подобнаго Русским кокошникам, только вдвое или втрое выше. Кокошники убраны, по состоянию мужа, золотом или серебром, волоса на [29] лбу видны, разчесаны очень опрятно на две стороны и заплетены сзади в длинную косу.

Августа 7. Поутру я отправился опять к серебреному бугру с заступами, ломами и рабочими людьми; мне хотелось найти в развалинах какую-нибудь монету, по которой бы мог заключить о древности бывшаго Города. — Надобно было отвести внимание Туркменов; для чего я и высадил на берег не большую команду, с Офицером и барабанщиком, — которая пошла в Аул учиться, а сам я начал свои изыскания.

До сих пор еще не могу себе точно объяснить сих развалин; серебряной бугор; как выше сказано, есть наружная стена большаго здания или крепости, занесенная песком с Восточной стороны; но в самой сей стене я нашел могилы и отрыл несколько оставов человеческих, похороненных по мусульманскому обряду; то есть: положенных боком, и головой к Северо-Востоку. Я полагаю, что тела сии позднейшаго времени и похоронены Туркменами. — Стена, о которой я упоминал, имеет около 100 сажен в длину и 2 в вышину, она построена из хорошаго сженаго кирпича, в стене после каждых трех рядов кирпичей похожих на Грузинские ²¹, находится ряд из кирпичей на подобие употребляемых в России; под стеной нашел я не большой свод, в котором рылся; но кроме разбитаго посуднаго стекла и уголья ничего не отыскал.

От сей стены сажень на 70 в море вдается мыс, [30] которой кажется мне, искуственной; ибо в некоторых местах нашел я стены домов, круглых башен и площадки, выложенныя весьма правильно из большаго квадратнаго кирпича, имеющаго в боке поларшина. Место сие завалено обломками кирпичей, которые простираются даже по дну моря на разстоянии 30 или 40 сажен; но меня удивило, что остатки сии не имеют вида развалин; стены ни мало не возвышаются над горизонтом, и одна другой не выше, но как будто бы ровно срезаны, и потому я заключил, что здания сии провалились от землетрясения, на подобие Керван Сарая, находящегося в Бакинском Рейде, и что я ходил не по низу их, а по крышке. — Жители находили тут много серебреных и золотых монет, и говорят что будто бы крепость сия построена Русскими ²², которые прежде владычествовали на сем берегу. — Я разрывал внутренность одной из круглых, башен, но не нашел ничего, кроме множества битой стеклянной и каменной посуды; — форма одного штофа, коего нашли горлышко с плечами, совсем не похожа на форму Русских штофов. Я бы продолжал поиски [31] свои, и дорылся бы до основания сей башни; еслиб сильной жар не утомил работников.

Читая путешествие Российской Эскадры под командою Графа Войновича в Астрабад и по Восточному берегу Каспийскаго моря в 1782 году, я нашел описание серебреннаго бугра, совершенно несогласным с тем — что сам видел; там сказано что серебреной бугор есть остров: — острова нет. — Не должно ли думать, что так как в сем море берега часто изменяются от прибавления или уменьшения воды, то и сия перемена от сего же случилась с 1782 года. Серебреной бугор, по словам Киата и других Туркменов, точно был остров, и не более пяти или шести лет соединился с твердой землей.

Августа 11. Я отправился рано поутру на берег с Киатом для произведения съемки на серебреном бугре, снял, сколько возможно, компасом от бугра до реки Гюргена; и, поднявшись несколько вверх по оной, нашел другую речку, текущую с Севера, и впадающую в первую; вторая речка обросла с берегов камышем, и, по словам Киата, течет по тому месту, где прежде был рукав морской, отделявший серебреной бугор от твердой земли. — Киат предупредил меня, чтобы люди наши отправляющиеся за водой, были осторожнее, и не расходились; потому что Персияне подкупили Туркменов других Аулов стрелять по нас из за камышей.

Жар был несносный и я, кончив съемку свою часу во втором после полдня, пошел отдыхать в Аул; [32] Девлет Али Хан и потом Назар Мерген приняли меня очень ласково.

Киат сказывал мне, что белой бугор, хотя и называется на Турецком языке Ах-Тепе но настоящее название его Ах-Бартлаун, что значит белое топкое место; название сие происходит от имени болотной травы, называющейся и по Русски Бартлауном. — На горе сей, или белом бугре, есть колодезь т. е. природная яма, в которой вечно кипит с большим шумом соленая вода.

Собрались на Корвете Киат, Девлет Али Хан, и Коджам Кули-Бай главной старшина, а Мирза Хан и Таган Колидж Хан не прибыли, они присылали своих людей просить нас, чтобы их подождали, им хотелось избрать для сего удобнейшее время, дабы не навести подозрения Персиян, которые за ними наблюдали ²³.

Однакож Пономарев, не дождавшись их, приступил к делу: он предложил сим трем старшинам отправить Киата послом к Главнокомандующему, дав ему полную доверенность и снабдив его письмами ²⁴.

Они с радостию приняли наше предложение и хотели склонить к сему всех старшин и самаго Кази или верховную духовную особу, котораго, судя по [33] словам их, они почитают за Царя всего Иомудскаго поколения.

Августа 17. Киат взялся согласить на наши предложения протчих старшин Туркменскаго народа поколения Иомуд, в чем он надеялся успеть в течении четырех дней.

И так мы решились, высадя его на берег, отплыть в Гассан Кули; дождавшись там его возвращения, идти в Красноводский залив, что в Балкане, пригласить тамошних старшин к подписке означенных бумаг и заняться моим отправлением в Хиву.

Власть Ханов у Туркменов не есть наследственная; — они жалованы Персиянами и народ иногда повинуется им из уважения к их уму или поведению. — Рабов — единоземцов они не имеют, а земли их обработываются невольниками, купленными, или захваченными в плен. — Власть Ах Сахкалов (белобрадых) или старшин, избранных народом, кажется, значительнее Ханской, и сохраняется в роде ежели родственники умершаго старшины своим добрым поведением заслужили общую доверенность.

24. Я ездил на берег и распростившись с Девлет Али Ханом, которой уже в четвертой раз предлагал нам в подарок жеребца (в принятии котораго отказались за невозможностию вести) возвратился опять на Корвет, привезши с собой Колидж Бека и еще одного родственника Киата. — Корвет между тем снялся с якоря. — Им сделали подарки. Родственник Киата сказал нам, что Туркмены, поселившиеся в соседстве Персиян повинуются им; — живущие же на [34] Атреке и далее к Северу, не признают их власти: вообще нельзя разобрать, кто у них главным. Отправивши родственника Киата на берег, мы приказали ему ехать немедленно в Гассан Кули и известить Киата, о скором прибытии нашем.

Туркмены не имеют той строгости и правоты в праве, которыми столько отличаются Кавказские народы от протчих; — нищий сей народ не имеет понятия о гостеприимстве; он алчен к деньгам, и из безделицы готов сделать всякаго рода низости. Повиновения они не знают; естли же сыщется между ими кто по умнее и отважнее, (каков был Султан Хан) то они слушаются его, не заботясь о его праве. — И по сему всякой Русской может легко над ними одержать верх. — Можно даже безопасно быть одному среди их без оружия, кричать на них, бранить, я думаю, даже и бить за дело. Об общей пользе и стыде они понятия не имеют; — всякой, желая что нибудь получить, называет себя старшиной; сосед же его не признает сего звания, и в свою очередь называет себя Ахсахкалом.

Туркмены говорят Турецким языком, сходным в Казанским. — Грамотных у них кроме Муллов никого нет. — Закона они Магометанскаго исповедания Омара, соблюдают с точностию время молитв и все обряды; но о догматах закона своего не имеют яснаго понятия.

Они роста высокаго и широкоплечи, волосы на [35] бороде короткие, оклад лица, большею частию калмыковатой, одежда Персидская. Женщины расчесывают свои волосы со тщанием, сплетая их косой со множеством серебреных гремушек. Когда я нечаянно входил в Аул ²⁵, то находил их одетых очень просто, при выходе же сидящих у своих кибиток в полном наряде.

Таковы Туркмены серебренаго бугра; здесь они уже приняли некоторые обычаи Персиян; вероятно живущие Севернее с ними не сходствуют.

25. Мы лавировали к Северу и прошли очень мало; ветр был N. W. — Шкоут стоял на якоре. — К ночи ветр совсем утих, мы также стали на якорь на глубине пяти сажен.

26. Мы прибыли против Гассан Кули; но по недостатку глубины, принуждены были остановится так далеко, что берега простым глазом не видно было, в трубу же можно было видеть множество Киржимов. По сделанному мною наблюдению широта здешняго места 37°—27’—51″ 06.—

Пономарев поехал со мной на берег, взявши с собою довольное количество подарков, мы ехали более двух часов, и когда уже привалили; поднялся ветр с моря, продолжавшийся несколько дней; почему и не могли возвратиться прежде 31 числа. — По времени езды нашей я полагаю, что корвет наш стоял верстах [36] в 12 верстах от берега. По причине отмелей мы не могли даже с лодкою подойти ближе 150 саженей к твердой земле. Киат встретил нас в сопровождении всех жителей Аула; для приема приготовлена была особая кибитка, убранная порядочными коврами.

В Гассан Кули считается до 150 кибиток, тут строятся Киржимы для которых лес привозится из-за серебренаго бугра.

Мы видели здесь следы окопа, сделаннаго за несколько лет пред сим Киатом для обороны от нападения Кекленов ²⁶ которых Иомуды по видимому очень опасаются.

Название Гассан Кули происходит от имени предка сих Туркменов издревле поселившагося на сем месте.

Место сие прежде было островом; но ныне, соединившись с Северной стороны с твердой землей, образует полуостров, отделенной от оной с Восточной стороны заливом, имеющим в ширину 6, а в длину до 12 верст, направление залива и полуострова с Севера на Юг. Последний имеет в ширину не более полуверсты а в длину версты три.

Против селения по направлению O. S. O., за заливом впадает в него речка Атрек на которой находится много кочевых селений Туркменских того же поколения Иомуд. — Из сей речки жители Гассан Кули довольствуются водою. [37]

Киат старался занять нас играми Туркменов: — Стреляли в цель из пищалей и из луков, боролись, бегали в запуски; все сие делалось за деньги, которых Пономарев не щадил, и жители бросались с большим рвением. — Оружие их бедно и не исправно, порох слабый, стреляют не искусно; — многие из них одеваются однакож очень порядочно. — Жизнь ведут довольно праздную, — и потому полагать должно, что единственный их промысел, доставление нефти и соли в Персию, приносит им большия выгоды; — они ежегодно продают до 2000 пудов оной. — Соляная ломка и нефтяной промысл принадлежат однакож преимущественно Балканским жителям, которые добывают то и другое с нефтянаго острова, а жители Гассан Кули покупая только от них сии запасы берут большой барыш за одно доставление их в Персию; для чего и имеют довольное количество Киржимов. — К промыслам жителей Гассан Кули можно присоединить еще делание довольно хороших ковров. — Они вообще искусны в разных работах, и имеют даже серебреных дел мастеров, которые чеканят разныя монеты, служащия украшением для женщин. Музыка их состоит из двух струнной балалайки, сходной с нашей Русской, и настроивается в кварту. Они пашут земли и пасут стада свои вверх по реке Атреку и Гюргену, но своего хлеба им недостаточно и они прикупают еще в Персии.— Полуостров ничего не производит кроме Арбузов. — Рыбная ловля с некотораго времени в половину уменьшилась; [38] зимой ловят они лебедей доставляющих им большое количество пуху. — На берегу бывает во всякое время множество куликов, которых называют Чилук и Кым-Кайдак. — Звери, водящиеся в степи и камышах Атрека суть: — волки, лисицы, Джейраны, ²⁷ кабаны, чакалы и проч. Ветры здесь по большой части господствуют со стороны моря, и потому сообщение с берегом бывает затруднительно.

Желательно было бы изследовать и промерить залив при Гассан Кули; нельзя на верное полагать, чтобы оной удобен был для якорных стоянок больших судов; но для мелких он без сомнения хорош. — Снять план со всего мыса было бы полезно; место сие крепко положением своим, будучи окружено морем с трех сторон; но время мне сего не позволило — пресную же воду можно из Атрека добывать.

В числе старшин Гассан Кулинскаго Аула считаются Ил Магмед, Хан—Гельди и Девлет Али; старшины сии признаны Киатом; впрочем есть и другие, с коими Киат в ссоре; и потому в Ауле сем владычествуют две стороны, из коих Киатова сильнейшая.—

28. Ввечеру прибыл из Атрека Петровичь, отправленный на кануне, и привез с собою Кази, и Коджам—Кули-Бая, которые у Туркменов в уважении. — Кази хотя и молод; но всеми чтим потому, что звание его [39] наследственное и отец пользовался общею доверенностию.

Подарки ему сделанные весьма хорошо расположили его к нам. Хотя предложенныя нами бумаги и были скреплены печатью главнейших особ; — но Пономарев хотел непременно получить общее согласие всех Туркменов для назначения Киата Послом к нашему Правительству; почему и собрал всех старшин в присудствии Кази и самаго Киата, которые в собрании 29 числа Августа общим согласием утвердили сего последняго Послом. За сим начались подарки: — Киату неприятно было, что без совета его составлены были списки почетным людям Туркменским и что сделаны были подарки Мир-Сейду, Хаджи Магмеду и Тангри Кули (прозванным Сардарем по храбрости); он более оскорбился сим потому, что, повидимому, прежде нашего назначения многим обещал оныя доставить; почему желая показать нам свое неудовольствие и власть над старшинами, уговорил преданных ему Иль Магмета и Хана Гельди ничего не принимать, даже и не ходить к нам; после, когда мы с ним объяснились и согласились одарить избранных им, один из них отказался от подарка, которой показался ему недостаточным, Пономарев переменил его; — сие подало другим повод требовать лучших, даже какой то оборванный Мулла осмелился нам с неудовольствием свой возвратить.

Вышедший из терпения, Пономарев вынужден был бранью укротить их ропот; они тотчас присмирели; [40] все в Ауле утихло и порядок возстановился по прежнему.— ²⁸

30. Ветр несколько утих, и мы достигли Корвета уже ввечеру после четырех часоваго плавания. — С нами приехал Киат, который никому не позволял разделять трудов своих, или лучше сказать, быть участником в награждениях и доверенности, которых ожидал от нашего Начальства.

31. Мы снялись с якоря и целый день лавировали. От Киата узнал я между прочим, что Туркменский народ обитающий от Балканскаго залива к Югу по берегу моря и внутри степи разделяется на три поколения: — Иомуд, Теке и Кеклен. Племена Кеклен хищнее прочих; часто нападают на Иомудов и грабят их. — Два поколения сии с давних времян находятся во вражде; они были в мире только во время Султан Хана. — Хищныя Теке были усмирены 1813 году Хивинским Ханом, проходившим чрез их земли с 30,000 войска на войну против Персиян ²⁹.

Название поколения Иомуд происходит от имяни одного предка, называвшагося Иомудом, у коего было три жены: от первой родились два сына,: Чуни и Шереб от второй Куджук а от третей Байрим-Ша; [41] от сих четырех сыновей Иомуда произошли четыре поколения Иомудскаго народа, носящия, названия своих родоначальников.

Сии четыре поколения живут в самом тесном союзе и защищают друг друга; но особенное согласие господствует между двумя первыми. В первом считается до 15,000 дымов, во втором столько же, в третьем 8,000 и в четвертом до 14,000.

Поколения сии все перемешаны; но с Хивой поколения Байрам Ша в больших сношениях. Всякое из них имеет главнаго старшину и Кази, у Шербов главный старшина Коджам Кули-Бай; а Кази-Магмед Таган: он в особенном уважении у всех Иомудов, как по древности рода, так и потому, что праотцы его всегда занимали сие место.

Иомуды переносят кочевье свое на лето к речкам Атреку и Гюргену; а на зиму сбираются около белаго бугра и далее внутрь степи.

Главный старшина у Чуни называется Надыр-Хан, он живет в Ата-Бае, где также имеет пребывание свое Кази их Девлет Мурат.

У Куджук, старшина Ана Верди Хан, бежал в Хиву. — Кази их умер, и с тех пор никому не поручали сей должности.

У Байрам Ши старшиной Менг-Али Сердар, бежал в Хиву с большею частию своих единоплеменников.

Поколение Иомуд может выставить в случае нужды до 30,000 человек в поле, но из сего числа не [42] более 1,000 которые бы в состоянии были сражаться и иметь хорошее оружие.

Я также спрашивал у Киата о Карабогазком ³⁰ заливе, который будто поглощает воду Каспийскаго моря. — Он говорил мне, что мнение, сие согласно с предположениями Туркменов. Сентября 1. По утру мы принуждены были, за неимением ветра, бросить якорь против зеленаго бугра; но вскоре опять пустились в путь. Зеленый бугор имеет вид Конуса, коего поперешник основания в три раза более высоты. На нем такая же, как и на белом бугре яма с кипящей морской водой, испускающая сильной запах. — Он называется Туркменами Бартлауком, или Гес Бартлаук, что значит голубой или небеснаго цвета.

Несколько по Севернее бугра на самом берегу моря находится древняя мечеть, которая называется Мама Кыз или девичьи сосцы. От серебренаго бугра до Гассан Кули 5 ¾ Немецких миль, от Гассан Кули до Белаго бугра 3 ½, а от сего до зеленаго 4 ¼.

2. Около полдня мы увидели Нефтяной остров; Огурчинской оставался у нас в левой стороне, мы его не видали по причине низменности берегов и отдаления. — Въехавши в залив, находящийся на Юго Восточной стороне Нефтянаго, я сделал наблюдение высоты солнца и нашел широту 39°—10’—20,82. Остров Нефтяной [43] как и вышеупомянутые бугры, виденные на Востоке, представляются издали большими возвышениями желтаго цвета.

В описании обратнаго пути Эскадры Графа Войновича, острова сии довольно подробно и верно описаны, также и на карте хорошо означены. бывший тогда остров Дервиш, лежавший на Юго-Западной оконечности Нефтянаго или Челекени, 15 лет тому назад соединился с сим последним от сильных землетрясений.

После полудня мы легли на якорь в расстоянии пяти верст от Аула, находящагося на Южной стороне Нефтянаго острова. Я ездил с Пономаревым в Аул — в нем не более 15 ти кибиток, которыя издавна тут поселились; промышляют нефтью и озерной солью, за которою приезжают к ним Туркмены от Гассан Кули и серебренаго бугра. Ключи нефтяные лежат за горами, где находится еще несколько семейств; по словам жителей, на сем острове щитается до ста дымов; они все поколения Шереба, воду пьют изрядную, но солоноватую из колодцев, коих не более четырех.

В средине острова есть несколько пастбищ, но рогатаго скота на нем не держут, а пасут только верблюдов и овец; на острове сем произрастает мелкой лес, годной для дров. Зима по словам их бывает очень холодная. Пристанище для Киржимов перед Аулом очень удобно, оно прикрыто косою, идущей паралельно с берегом по Восточной стороне; но [44] и самый рейд для больших судов также удобен, якорныя стоянки везде хорошия. Желательно было бы изследовать подробнее сии острова; но краткость времяни не позволила, мне сего сделать.

Некоторые из жителей острова помнят еще Графа Войновича, котораго называют Граф Ханом. Один из них имеет даже от него бумагу (вероятно охранный лист, которым воспрещается прибывающим Астраханским промышленникам обижать жителей. Они обещались нам принести лист сей в Красноводск).

3. Мы снялись на разсвете с якоря и направили путь свой на SS. W. к проливу между островами Дервишем и Огурчинским и Айдан; ветр был противной, и потому мы принуждены были лавировать; глубина часто изменялась по причине кос, идущих от Дервиша; мы даже раз ударились килем об одну из оных. Когда сделали мы четыре галса, ночь наступила и мы легли на якорь. — Огурчинской остров был у нас в виду, на нем приметен в Северной стороне памятник.

По словам Киата, памятник сей состоит из четырех простирающихся в вышину до трех саженей деревьев, связанных вместе. Он воздвигнут лет 10 тому назад в честь одного Дервиша, которой на сем месте имел в прежние годы свое жилище, и ушел в Мекку. — Теперь Туркмены завели тут свое кладбище — памятник служит им маяком. — Летом остров Огурчинской не обитаем; на нем пасутся только овцы без пастухов, на зиму же несколько [45] жителей туда перекочевывают. Воды пресной на нем нет; Туркмены заменяют ее морским льдом; вода произходящая от сего льду теряет горечь и солоноватость. Дров для отапливания их и варения пищи достаточно на острову. Мне говорили Туркмены, что степныя Джейраны или дикия козы живут летом по два и по три месяца без воды; не знаю, можно ли верить сему, известно впрочем, что в степях сих нет ни пресных, ни соленых вод. Не должно ли полагать, что животныя сии утоляют жажду свою утренними росами, которыя бывают иногда очень сильны. — Мы хотели пройти чрез пролив между Огурчинским и Дервишем, но не могли по причине малой глубины, и так решились обойти Огурчинской остров или Айдан с Южной стороны; но едва успели поравняться с оконечностью онаго, как поднялся сильной Северной ветр, принудивший нас лечь на якорь и не утихавший во всю ночь. —

5. Ветр был противной, и потому принуждены были целый день простоять на якоре.

6. Поутру мы снялись с якоря и плыли по направлению к Красноводскому заливу. — Обошедши Огурчинской остров, в полночь мы легли на якорь в разстоянии 1 1/2 Немецкой мили от Нефтянаго острова на глубине 11 ти сажень.

7. С разсветом увидели Красноводския горы и снялись с якоря; поднялся сильной Восточной ветр, которой продержал нас в дрейфе, изорвал марсели и отнес далеко в море. — Ветр сей продолжался до полудни; [46] мы держались еще в море, и после двух часов уже начали опять подыматься к Красноводску.

8. Целый день лавировали, дабы попасть в Красноводской пролив, и к вечеру легли на якорь близь Северной оконечности Нефтянаго острова на глубине 11 ти сажен.

Вступивши в пролив между Красноводским мысом и Челекенью, мы увидели горы, называющияся Балканскими, по имени главной горы, лежащей в верховьи залива.

Сия цепь гор продолжается по обеим сторонам онаго. Ветр не позволял нам идти вдоль берега к Западу, дабы прибыть к скалам, называющимся Оог откуда мне должно было отправится в Хиву по предложению Киата и потому лавировали весь день и к вечеру только легли на якорь не подалеку от назначеннаго места.

Здесь также путеописание Графа Войновича, которое во всем справедливо, по той же причине отступает от верности; он упоминает об одной отмели, которая по его словам в иных местах не более двух футов под водой: мы однакож до самаго почти берега приближались на глубине 3 х сажен. Перемена сия вероятно произошла от землетрясений, соединивших острова Челекень с Дервишем.

Северная часть Балканскаго залива представляется высокими горами желтаго цвета, из которых выдаются две каменныя горы, кажущияся черными.

10. Перед полуднем мы прибыли в Красноводской [47] залив и легли против гор называющихся Оог, версты в полуторы от берега на глубине трех слишком сажен. — Здесь, по всему берегу кочевья и колодцы с хорошей пресной водою, также как и на Красноводской косе. — Коса сия закрывала нас со стороны моря. Северный берег Балканскаго залива возвышен и частью состоит из каменных гор; на косе есть несколько кочевьев. — Залив сей безопасен для судов, и, нет сомнения, что предполагаемому построению предстоит здесь гораздо более удобств, нежели в прочих местах, нами виденных. Лес для дров можно добывать с Челекени и Даржи ³¹ жители уверяют, что на горах при вершине Балканскаго залива есть и строевой лес.

Но приезде нашем Киат был послан на берег для приведения к нам человека, нужнаго для отправления со мною в Хиву.

11. Мы все ходили на берег; вода здесь в колодце, высеченном в камне, очень хороша ³².

12. С разсветом я опять отправился на берег, пошел с ружьем в горы за куропатками. Охота была довольно счастлива. Горы, прилежащия в сем месте к берегу, круты и состоят из каменных скал, обламывающихся под ногами и потому всход на них очень труден; взобравшись однакож на оныя, я мог довольно хорошо обозреть все местоположение. [48]

Мы лежали на якоре против мыса, который перерезан двумя небольшими цепями каменных гор; за оными идет долина, которая простирается к Юго-Востоку до моря а к Юго-Западу до Красноводской косы, и не имеет никаких возвышений; — за сею опять начинается каменный обрыв, составляющий берег пространной степи, ведущей к Хиве. — На Красноводской косе есть хорошая пресная вода, и кочует 50 семейств Туркменов. Коса сия имеет до 4 х верст в поперешнике, и до трех часов хода в длину, я узнал о сем по распросам у жителей.

14. Собрались на Корвет главные старшины Туркменов, живущих на берегах Балканскаго залива; они были: Мулла Кайб, Геким Али-Бай, Ниаз Булат-Бай, Магмед Ниаз Мерген, Мир Сейд, (прибывший из Гассан Кули.) Таган Ниас и Кюль Яршик, (хозяин колодца на берегу против нашей якорной стоянки): они пробыли на Корвете целый день и ввечеру уже довольно поздно возвратились.

Пономарев съехал со мной на берег, где было приготовлено угощение старшинам; после того начались игры; борьба и стрельба. — В сей день старшинам ничего не предлагали; Киат склонял их только к исполнению видов наших. — Предложенный им Червидар ³³ отказался везти меня, и Киат послал отыскать другаго; сей последний, по имени Сеид, [49] прибыл 15 го числа.

Сентября 15. Киат опять привез всех прежних старшин на корвет; вместо подписи они обмакивая пальцы в чернилы, прикладывали их к бумаге. Мулла Каиб засвидетельствовал их согласие; после сего сделаны были им подарки. — Между тем я сторговался с Сеидом, которой хотел отправится 21 го числа Сентября в Хиву или, по их счислению, 12 го числа месяца зылхидже. Он порядился везти меня туда и обратно за 40 червонцев, из коих половину я отдал ему в задаток. — Шкоут Поликарп везущий нам провиант еще сюда не прибыл. Мы полагали, что он воротился в Сару по причине течи, открывшейся в нем, и что мы останемся без продовольствия. Почему и думали, что корвет должен будет воротится в Баку, а мне по прибытии из Хивы, зимовать на берегу.

17. Я сошел на берег чтобы купить лошадь для поездки в Хиву. Мне привели дурную, старую, маленькую, которая более 30 ти рублей ассигнациями не стоила и не перенесла бы двух переходов. — ³⁴ За нее просили 125 реалов т. е. 250 рублей ассигнациями. Я не купил ее и решился ехать на верблюдах; того же числа Алеке [50] проводник наш из Нефтянаго острова, поехал на киродже отыскивать Шкоут. Приехавшая из Астрабада обывательская лодка не видала его, что нас еще более удостоверило в прежнем предположении. [51]

2. По переводу страна гор.

3. Настоящее название их Лекзи.

4. Город сей называется обывателями Ганжа.

5. По возвращении моем из Хивы я виделся в Тифлисе с Англичанами, приехавшими из Персии, они уверяли меня, что лично виделись с сыном Джавот Хана, пребывающим в Персии, и знают о месте сего клада. Подробнейшия изследования о сем городе помещены будут в описании Грузии, когда время позволит мне привести в порядок записки, веденныя мною в бытность мою в той стране.

6. О сем городе упоминается в Соломоновом описании Каспийскаго моря, где он называется Арраш.

7. Настоящее название Бадку по Персидски Бад значит ветр а Кугора, Бадку же горный ветр.

8. О сем Керван — Сарае упомянуто в описании Каспийскаго моря Соймонова сделанном во время экспедиции Петра Великого к сим берегам.

9. Я после узнал, что кажущееся нам море была, соленая степь, или высохшее соленое озеро, на поверхности коего охристализированная соль сверкая от солнца сквозь волнующиеся пары, произведенные теплотой или сгущением воздуха, представляла из дали образ воды.

10. Слово сие происходит от Кириджи, что значит на Турецком языке плоскодонная лодка.

11. Слуги Гассана.

12. Чай по Турецки значит река.

13. Дыхание коджи. Коджа есть название даваемое тем из мусульман которые ездят на поклонение ко гробу пророка в Мекку.

14. Обыкновенная ссылка Азиатцов в разсказах о развалинах своих изустнаго вернаго предания не имеют.

15. Вещий.

16. Селение.

17. Сардар, по Персидски глава двери, значит главнокомандующий по граничною областию или войском — Туркмены называют сим именем храбрейших наездников своих.

18. В 1792 году.

19. Царствующий теперь Шах в Персии.

20. От слова челек по переводу бочка, Челекенью называется остров Нефтяной, с котораго Туркмены добывают Нефть или земляную смолу в бочках.

21. Имеющий в толщину не более вершка, а в боке квадратнаго основания вершков пять.

22. (|^ Вероятно они полагают, морским разбойником Стенькой Разиным; но предположение сие несправедливо; ибо известно, что Разин никогда не бывал на Восточном берегу Каспийскаго моря. — Серебряной бугор есть последняя крепость стены, называющей ныне Кизим алал или золотодобывающая, по ней были крепостцы Куру Сегри Джоржан и многия другия, коих развалины также, как и следы самой стены, еще по сие время видны по всему правому берегу реки Гюргена. Предания жителей не говорят о древности сей стены; но об оной упомянуто в Bibliotegue Orientale d’Herbelot как о границе царств Турана и Ирана (статья сия подробно изследована в замечаниях моих о Туркмении и Хиве.

23. Мирза Хан уважаем Туркменами он славится храбростию, и начальствует над войсками во время войны против Персиян.

24. Цель нашего путешествия в прибрежную Туркмению и полный отчет касательно исполнения сей цели доставлены мною правительству. Здесь предлагается одно только извлечение.

25. Кочевье.

26. Название одного сильнаго поколения Туркменскаго.

27. Род диких коз.

28. Средства сии необходимы с Азиатцами, от онаго можно ожидать гораздо лучшаго успеха нежели от ласк. — Необразованные люди сии робеют перед отважнейшим, хотя бы и самое большое превосходство сил было с их стороны.

29. Обстоятельство сие также как и разделение Туркменов на поколения подробно объяснено в описаниях Хивинскаго Ханства и Туркменскаго народа.

30. Кара черный, Богаз горло Карабогаз черное горло или черный пролив.

31. Дарджи, бывшим во времена Графа Войновича островом, ныне соединен с Твердой землей.

32. Он называется Баакую, что значит медовой колодезь.

33. Червидаром называется по Турецки человек, которой подряжается везти кого нибудь.

34. Хороших лошадей в сем месте очень мало за недостатком пастбищь.— Конские табуны Туркменов пасутся на реках Атреке и Гюргене, или на покатостях Балканских гор, где травы хороши.