Пет. Гроссула-Толстаго

ОДЕССА

В типогр. бр. Гроссул-Толстых

1871.

Дозволено цензурою. — Одесса 12 мая 1871 г.

ДЕЛА РУССКАГО ОРУЖИЯ И ПОЛИТИКИ В СРЕД. АЗИИ.

(Из Новороссийских Ведомостях).

Петербургския телеграммы, от 1 и 2 мая, известили нас о начатии, давно уже ожидаемой и обстоятельствами под­готовляемой, войны России с Хивою т. е. с тем государством, которое в течение нескольких столетий не уважало прав, вытекающих из договоров и человеческаго права и кото­рое заграждает нам кратчайший путь в Индию. В нескольких статьях я решил подробно познакомить общество с предшествовавшими событиями на­стоящей войны, что необходимо для составления определеннаго мнения о нашем положении в Средней Азии и о наших действиях, которые явно вы­зывались и вызываются среднеазиятскими государствами. Но прежде считаю необходимым привести некоторыя сведения, могущия уяснить настоящия события.

Телеграмма говорит, что Садык уполномочен ханом Хивы начать враждебныя против России действия и что этот уполномоченный выдвинул уже вперед 5000 конницы, по всей вероятности не регулярнаго войска, не способнаго выдержать натиска наших регулярных военных сил, привыкших к тамошнему климату и спо­собных перенести все неудобства зной­ной степи, пока дойдут до плодоносной Хивы, этой, по мнению многих, райской страны.

Ханство Хива, управляемое ханом неограниченно, имеет положение крайне недоступное. Хотя оно ничтожно, но пользуясь своим недоступным положением, оно более при­несло вреда России, чем Бухара и Кокан, присмиренные договорами. Посто­янно оно подзадоривало других, равно его подзадоривали. В пределах его находили приют враги Росии, удалившиеся из Туркестанскаго округа, из Бухары, Хивы и восточной стороны Каспийскаго моря. Никакие трактаты оно не считало святыми; сегодня они прини­мались для того, чтобы завтра их на­рушить; ввести правильныя дипломатическия сношения неоднократно оказалось невозможным при всем долготерпении и снисходительности русскаго правительства. Хива служит пристанищем и фанатическаго духовенства, оставившаго завоеванныя русскими страны, где им невозможно было эксплоатировать невежественную массу сынов их паствы. Самые главные враги России в Хиве, это степные хищ­ники, которым нечего терять, кроме жизни, а в войне они могут кое-что приобрести. Прежде они находили пристанище в Хиве и Бухаре; с заключением же договоров с последними государствами, они сосредоточи­лись в Хиве. Между ними приобрели извветность: Азбергень, Назар и [2] Садык, сын известнаго агитатора киргизских степей Кенисары Касымова. Последний, Садык, есть тот упол­номоченный, котораго хиванский хан выслал против русских войск. Хи­ва занимает 2100 квадр. миль, число жителей 300000, но число это мы дол­жны значительно увеличить в виду того, что в Хиве находится не мало пришельцев из соседних стран, а ряды войск формируются из разных окрестпых жителей.¹

Из многнх газетных известий следует заключить, что англичане забо­тятся о вооружении непокоренных нами туранских народов. Бухарския, Хивинския и Коканския войска вооружены английскими, правда, старыми ружьями; пушки тоже доставляются англичанами, что и не удивительно, в особенности касательно Хивы, которая только и отделяет нас от Индии. Еще в 1839 году, когда мы объявили войну вечно-непокойной Хиве и начали приготовлять экспедицию, англичане не на шутку ис­пугались. Они поспешно заняли Афганистан с целью не пустить русских чрез Гинду-Куш. В ханства она отправили своих агентов : в Кокан— Конноли, в Бухару — Стоддарта, в Хиву—Аббота и Шекспира. Кончилось все это плачевно; в Кабуле 18000 англичан в 1841 г. были перерезаны. Стоддарта и Конноли публично обезглавили в Бухаре, а остальные вышеназ­ванные претерпев мучение спаслись в России. Вот как Артиллерийский журнал, 1869 г. март, описывает военныя силы Хивы. «Хивинское войско состоит из регулярной пехоты и коннаго ополчения. Регулярное войско со­стоит из одного баталиона сарбазов, числительностью в 1000 чел., обязанность которых состоит в охранении особы хана. Это регулярное войско не имеет никакого знания военнаго дела и только одеждою отличается от вооруженнаго сброда. Артиллерия хивинская заключается в нескольких десятках плохих или совершенно негодных оружий, из которых хивинец не умеет вовсе стрелять. Соб­ственно крепостей в Хиве не существует, но большая часть городов и даже селений обнесены глиняными стенами, преимущественно для ограждения от нечаянных нападений туркменов. Крепостца Бенд вооружена несколькими оружиями». Мы находим эти известия довольно поверхностными, а по­тому их и не следует принимать за достоверныя. Англичане, наверно, не преминули вооружить хивинцев; если они это сделали в 1838 году, то тем более они повторили это в 1871 г. О вооружении Хивы мы будем еще говорить впереди.

Как неочертя голову бросаются [3] среднеазиатские народы в войну, как не обдуманно, с виду, они действуют, но они не без друзей, которые услуж­ливо предлагают им свой кошелек. Движение русских войск на Хиву из Ус Юрта и Красноводска означает, что русские не желают по­вторять промахи прошлых времен, когда все нападения производились со стороны Оренбурга и Западной Сибири.

Средняя Азия во времена Петра Великаго.

Еще до Петра 1-го русские прави­тели обратили свое внимание на Туран, в особенности о завоеваниях в этой обширной и совершенно неиз­вестной русским стране думали: Иоан Грозный и Борис Годунов, но все это были такие безтактныя попытки, такия необдуманные действия, при том чистолюбие играло такую сильную роль, что все мы должны приписать отсутствию строго обдуманных политических планов и непониманию будущих условий, которые возникли бы, если бы Туран действительно был тогда завоеван русскими. Русское го­сударство в то время было молодо, политическия комбинации правителей отличались тоже молодостью, и следовательно и неуспехом. Только всеобъемляющая деятельность Петра Великаго дала иной ход русской политике ка­сательно Средней Азии. В это время мы видим определенность политики, ясность действий, цели понятны, сред­ства для достижения последних прини­маются более рациональныя, осуществляет их и направляет опытная и зрело обдуманная политика. Конечно и тут не без промахов, но они по­нятны и оправдываемы, потому что го­сударство только что оставило за со­бою молодость и со всею силою юношества бросилось на поле деятельности.

В 1700 г. хивинский хан Шаниаз прислал своего посла с предложением подданства, на что Петр 1-й охотно согласился и дал его наследнику но­вому хану Аран Махмету граммоту —в 1703 г. Последовавшая война с Турцией лишила Россию Азовскаго и Чернаго морей; мы уступили нашей редко счастливой сопернице Азов и Таганрог. Петр обратил свое внимание на Каспийское море, где, за поте­рей двух морей, предвидел развитие русской торговли. Государству нужны были деньги, а тут явился известный Ходжа-Нефес и говорит, что при устье Аму-Дарье находится в изобилии золотой песок и что местом этим легко овладеть с помощью туркменов. И кн. Гагарин сибир. губ. тоже самое доносил царю. Петр Великий распорядился о посылке двух экспедищй к р. Аму-Дарье, одну со стороны Сибири к Малой Бухаре, а другую с восточной стороны Каспийскаго моря в Хиву. Замечательно, что мы теперь только вполне сознались, что на Хиву надо нападать с восточных берегов Каспия, зовоевав уже землю на вост. берегу этого моря, а Петр 1-й не находясь в таких условиях действовал также. Экспедиция была пору­чена кн. Бековичу Черкаскому. Указ Сената, от 29-го мая 1714 г. [4] говорит, чтобы проведать город Яркенд (Эркет, как тогда называли) поис­кать торговое дло и узнать разстояние от Каспия. Видимо, что эта экспе­диция должна была открыть путь для другой. Бекович с 1,500 солдат и 5.000 р. явился в Юрьеве городкее, но только в следующем году проплыл вдоль берега Каспийскаго моря и высадился у Тюб Караганскаго мыса. Прежде всего он распросил о безводном русле Аму-Дарьи, впадающем в Каспийское море, послал двух дворян на верблюдах разведать русло реки и по возвращении их возвратил­ся в Астрахань, а оттуда отправился для представления Петру 1-му, который остался очень доволен его успехами и послал вторично на Каспий. Замечательная инструкция заключалась в следующем: близ стараго русла Аму построить крепость, дать реке прежнее течение, заискивать верность и дружбу хивинскаго хана, предложить даже ему русскую гвардию, совместно с хивинцами изследовать Аму-Дарью, не найдется-ли там золота, послать купчину в Индию для отыскания кратчайшаго пути между Индиею и Каспием и предложить дружбу и гвардию Бухар­скому хану. Отряд войск состоял из 4.000 пехоты и 2,100 конных солдат. Бекович по знакомой дороге, с Тюб-Караганскаго залива, по­слал послов в Бухару и Хиву, а сам явился в Красноводском заливе, где построил крпость. Между тем из Хивы сообщили, что миссия аре­стована. Князь собирает в Астраха­ни еще войско и идет в Юрьев городок обезопасив новыя укрепления, по берегу Каспия, гарнизонами и наконец сам двинулся в степь. Через 7 недель отряд солдат достиг урочища Карагач, где по плану Петра 1-го следовало построить крепость. Не до­ходя Усть-Урта были отправлены в Хиву новые послы, которых тоже арестовали. Устрашенный, однако Хан пожелал мира, явился в русский ла­герь где заключил мир и потом пригласил к себе Бековича с 700 сол., подвел его разбить отряд на части и внезапно начал их истреб­лять. Отрубленная голова кн. Черкаскаго была послана бухар. Эмиру. Затем неудачи последовали за неудача­ми. Укрепления гарнизоны должны были оставить, их суда разнесла буря и только несколко человек увидели Астрахань. В 1714 г. Бухгольцу поручили новую экспедицию с поручением завладеть Яркендом, узнать ку­да Аму-Дарья впадает и как золото в ней добывается. В 1715 г. летом с 3,000 чел. Бухгольц двинулся с Тобольска по Иртышу. Достигнув Ямышева острова отряд заложил крепость, которая скоро была обложена Калмыцким ханом Кончайшей. Только 700 чел. возвратилось по Иртышу обратно. В 1716 г. кн. Гагарин дал Бухгольцу 1,500 чел. рабочих, кото­рыми он устроил Омскую крпость. В 1717, 18 и 19 г. кн. Гагарин построил новую крепость у Ямышева моста, сооружено Железнинское укрепление и крепость Семипалатинская.

Кн. Гагарин был сменен за ли­хоимства, а на его место назначили Лихарева, который в 1720 г. из То­больска отправился по Иртышу, по­строил новую крепость Усть-Каменогорск и принужден был воротиться назад не выдержавши нападения калмыков в очень значительном числе. Петр Великий воспользовавшись пребыванием бухарскаго посла в Петер­бурге, послал в Бухару итальянца Флорио Беневени. Русское и [5] возвращающееся в отечество бухарское посоль­ство ехало чрез Шемаху, принадлежав­шую Персии, где их насильно держа­ли целый год. В 1821 г. Беневени прибыл в Бухару, в которой его обманывали три года; скоро он ушел, но дорогой его чуть не ограбили и он принужден был снова воз­вратиться в Бухару откуда тайно бежал в Хиву. Тут хотели его аре­стовать, он должен был тайно бе­жать и после долгих затруднений достиг Астрахани. Беневени удовлетворил любопытство Петра 1-го; он довел до его сведения, что в хивинских горах Шедшелильских на­ходится серебряная руда, что золото и серебро добывают в Бодакшане из реки Аму-Дарьи, что в других местах тоже находятся названные металы, равно драгоценные камни. Бухара также была описана как наиблагодатнейшая страна; переименовались бога­тая произведения ея земли и труды рук человеческих. Беневени объяснил, что народы, населяющие те страны, где он был, ведут между собою постоянную междуусобную войну, что Аму-Дарья одним рукавом вливает­ся в Аральское море, а прежде другим вливалась в Каспийское, но в следствие одной войны это русло реки запружено.

После последней, неудавшейся, экспедиции мы замечаем поворот в поли­тике Петра Великаго. Он убеждается что из русла невозможно извлечь предполагаемыя выгоды, что борьба с среднеазиатскими ханствами крайне затруднительна при наступлении на них со стороны Каспия и Западной Сибири, что хотя эти пути и заманчивее пред другими, по своим небольшим пространствам, но вра­ги тут действовали самоувереннее и безопаснее; в своих местах пребывания они были неприступны. Вот почему было обращено внимание на киргиз-кайсацкия орды. Мурза Текачев, бывший старшим переводчиком в секретных делах, во время персидскаго похода 1722 г. в своих записках сообщает: «Петр Великий изволил иметь полезное намерение в приведении издревле слышимых и в тогдашнее время почти иеизвестных киргиз-кайсацких орд в российское подданство и оное свое монаршее особое, меня нижайшаго, к тому упо­требить намерение имел, с тем, буде оная орда в точное подданство не пожелает, то стараться мне, не смотря на великие издержки, хотя-бы до миллиона руб., но только чтоб од­ним листом под протекцию Российской Империи быть обязались, ибо как Е. И. В. в 1722, в персид. походе и Астрахани чрез многих изволил уведомиться об оной орде, ходя-де оная (т. е. орда) киргиз кайсацкая степной и легкомысленный народ, токмо-де всем азиятским странам и землям оная орда ключь и врата». Надо заметить что в 1717 году ханы киргизских орд обращались к Петру Великому с предложением подданства, но в то время на это не обратили особеннаго внимания.

Средняя Азия до времени окончательнаго решения русских завоевать Хиву.

После смерти Петра Великаго, в 1830 г. сами киргизы сделали решительный шаг к сближению с русскими и признанию их главенства. [6] Киргизская орда воевала непобедоносно с калмыками и башкирами. Хан Малой Орды Абус Хаир предложил свое подданство России. Посланный Текелев, подвергаясь опасности жизни, привел к присяге: Малую орду, Каракалпаков, занимающих низовья Сыра, и Среднюю орду. Таким образом осу­ществилась заветная мечта русских утвердиться на Сыре. В инструкции Кирилову, данной 18 мая 1734 года было сказано: доставить грамоту Ка­ракалпакскому хану, стараться «завести во Аральском море пристань и вооруженныя суда» (Костенко. Сред­няя Азия). В это время задача рус­ских разделилась на две части: 1) движение на юг и 2) закрепление Кир­гизской степи. Обладание последнею давало русским косвенное владычество над Средней Азией. Народы ея имея в соседстве русских, чувствуя их силу и возможность постояннаго вмешательства, по необходимости должны были смириться, боясь получить наказание, в особенности за набеги на русских, их пленение, обращение в рабство и изнурение в тяжких физических работах. Хотя Киргизы Ма­лой орды обязались защищать русския границы от нападений, платить подать натурою и иметь хана по согласию Рос­сии; но заставить их исполнять эти условия было невозможно, да и русские скоро захватили непринадлежащия им права, что повело к значительным недоразумениям, к денежным тратам на устройство укреплений и посылку отрядов внутрь страны. Скоро деспотизм начал разгуливать на просторе. Русские построили город при сляниии Ори с Уралом и из него распро­страняли свое владычество. Киргизы захватывали в плен русских, что заставило последних брать от них аманатов. Только при Екатерине II мы замечаем введение кротких мер и полное сознание, что безурядица в Киргизской степи затормозит нам движение на Юг, поближе к Индии. Екатерина II обратила внимание на правильное получение доходов с Киргизов, чем занималась новоучрежденная пограничная экспедиция; вместе с этим казна отпускала деньги на по­стройку мечетей, школ и караван-сараев, что могло сделать Киргизов более оседлыми. В 1799 г. новообразованная програничная комиссия повела дела хуже; она слишком пустила в ход деньги для приобретения дружбы родоначальников что оскорбило народ, лишившийся влияния на выбор своих вождей и держания их в за­висимости. Возобновились опять нападения на караваны, русских брали в плен, киргизы перекочевывали с места на мсто, где лучше и где более надеялись получить защиту. Вместе с этим Султан Букей переселился на правый берег Урала и назначен нами ханом внутренней или Букеевской орды в 1812 г. В 1822 году Хива наносит нам серьезный вред; силь­ные роды Чиклинцев признали над собою власть Хивы, зависимые от нас киргизы погрузились в междуусобную войну. Разбои увеличились, в особен­ности на Каспии где страдали интере­сы наших рыбопромышленников. Кир­гизов наказали введением более строгаго административнаго разделения. Образовали два округа: Кокчетавский и Каркоралинский. Округами должны были управлять султаны с советом. Оренбургские киргизы получили также новое административное управление. Султанам правителям дано было по 200 козаков, что повело к деспотизму.

[7] Враждебныя действия Хивы против русских.

Все недовольные на русских прибегали к покровительству Хивы, ко­торая оказывала постоянное содействие степным шайкам, занимающимся специально грабежом. В 1825 г. наш караван, охраняемый отрядом при двух орудиях, при переправе чрез Яни-Дарью, подвергся нападению соединившихся хивинских и киргизских шаек. Караван должен был бросить товары и понести убытку на 547600 р. На Каспии ловились русские и продавались в рабство на рынке Хивы. С 1830 г. хивинцы и коканцы подстрекают киргизов. Энергичный Оренбургский генерал-губернатор Сустелен подверг киргизов новому адми­нистративному разделению, был учрежден четвертый округ Сыр-Дарьинских киргизов. В 1833 году в управление краем вступает Перовский, который замечателен по своей деятельности, иногда ошибочной, и той твер­дости в системе действий, которая не замечалась в правителях до сего времени. Перовский сознавал, что для спокойствия наших рыбопромышленников на Каспие необходимо укрепить его восточный берег. Для большаго спокойствия между киргизами необхо­димо устройство новой укрепленной линии. И то и другое он не замедлил приводить в исполнение. В 1834 г. воздвигнуто Ново-Александровское укрепление; в следующем году появи­лись форты: Императорский, Наследника, Константиновский, Николаевский и Михайловский. По восточному берегу сто­яли пикеты, зимою установили возку почты. Все это не долго существовало, люди мерли, укрепления и форты пустели. В 1836 г. хивинцы на Каспие захватили четырех-пушечный бот со всею командою и орудиями. Эта неуда­ча отозвалась на Оренбургском крае, где бунтовался султан Каип, соединившийся с другими вождями. Оренбургский правитель пришел к заключению, что все зло происходит из Хивы и что надо уничтожить его ко­рень; вследствие этого у Перовскаго явилось серьезное решение завоевать Хиву и приготовления к войне нача­лись в 1838 году.

Очерк отношений к нам Хивы до 1835 г.

При Петре Великом и после его русские не забывали Хиву. В 1731 туда отправился для переговоров полковник Герценберг, но его не впу­стили в столицу и даже ограбили на обратном пути. В 1741 г. наш Приятель Абул Хаир был приглашен занять хивинский престол и взял с собою поручика Гладышева, геодезиста Муравина и инженера Нази­мова. Но хан Надир, персидский за­воеватель, который должен был усту­пить права на престол Хивы, внушил к себе недоверие и Абул с русски­ми ушел; шах же желая доказать честность своих намерений, одарил пленных всех русских и отпустил в Россию. Вскоре хивинцы взбунтова­лись и сделали своим ханом, сына Абула, Нуриля. В 1770 г. хивин. престол занял другой русско-подданный киргиз. хан Гаиб. Еще до этого, в XVIII г. было в Хиве 3 хана русско-подданных. В 1793 г. по прозьбе хивинскаго хана был послан нами в Хиву доктор Бланкенагель, [8] который должен был вылечить от глазной боли дядю хана. Не вылечив последняго, доктор имел возвратиться в Россию, но узнавши, что чиновники приговорили его умертвить на дороге, бежал тайно из Хивы к прикаспийским туркменам, которые дали ему возможность добраться до Астрахани. Бланкенагель описал радужными крас­ками Хиву; по его словам там находились неисчерпаемые золотые и сере­бряные рудники, при этом доктор выставлял необходимость завоевания Хивы и указывал не трудныя меры.

В 1819 г. главнокоманд. отдел. кавк. корп. генер. Ермолов послал на восточный берег Каспии капитана Муравьева и майора Пономарева с целью избрать место для постройки крепости. Послы нашли удобныя места для постройки крепости, дружественно были встречены туземцами, а Муравьев безпрепятственно прошел в Хиву. Поеле 48 дневнаго ареста он был отпущен ханом с ничем. Такия неопределенныя отношения с Хивою, по необходимости должны были продол­жаться до 1835 г.

Война Росии с Хивою от 1835 до 8-го июля 1840 г.

В постоянных движениях наших для завоевания средней Азии, а преимущественно Хивы, существовало три направления для войск. Одно поддержи­валось правлением Западной Сибири— это движение к восточной стороне Аральскаго моря, к бассейну реки Сыр-Дарья; другое Оренбургское— мимо западной стороны Аральскаго мо­ря чрез степь к устью Аму-Дарья; третье с восточнаго берега Каспийскаго моря, с Красноводскаго залива, чрез земли Туркмении, придерживаясь стараго течения Аму-Дарьи. Из многих сочинений можно видеть, что это последнее направление поддерживалось нашим правительством, и мы видели, что даже Петр Великий отдал ему предпочтение и полное значение. Одно только отсутствие полной оседлости на восточном берегу Каспия и не полное умиротворение Кавказа, могло постоянно умалять значение этого направления. Не давно только, по завоевании Ташкента, занятия части бассейна Сыр-Дарьи и обхода бухарских и коканских владений со стороны Китая, принялись, довольно успешно, за занятие и укрепление Красно­водскаго залива и земель его окружающих. Город Красноводск в корот­кое время играет уже важную роль, а занятие восточнаго побережья Каспия сделало послед. почти нашим озером. Нам приходится непринимать уже вооруженныя меры для охранения наших судов на Каспие, а мирно развивать торговлю. Случаю угодно было, чтобы все три направления были уважены и по ним совершилось завоевание значительных пространств Средней Азий. Западно сибирское направление взяло верх и ему обязаны мы завоеванием настоящаго туркестанскаго генерал-губернаторства; ему оказало помощь оренбургское направление, но более измененное в последствии.

В 1845 г. Перовский приступил к снаряжению экспедиции. Благоприятные последствия этой решительной меры не замедлили последовать. До 1840 года Хива возвращала русских пленных, впрочем в незначительном числе. Важно, что сам хан прислал 32 человека взятых на Каспие и [9] данных ему морскими разбойниками. В 1839 г. особым журналом коммисии, назначенной правительством, поруча­лось Перовскому силою оружия принудить Хиву выдать пленных и обезопасить караванную торговлю. Поход замедлился только потому, что Англия еще не кончила войну в соседнем Афганистане. Такое распоряжение по­следовало потому, что не хотели разсердить Англию хорошо помнившую, что Наполеон I, в 1800 г., предлагал императору Павлу I, чрез Среднюю Азию пройти в Индию. Понятно, что англичане на малейшия и справедливейшия действия в Средней Азии смотрели недоброжелательно. В одно время их миссионеры утвердились в Оренбурге, но уличенные в политических агитациях были удалены. Остиндская компания направила своих путешественников агитаторов: Муркрафта, Артура Конноли, Иосифа Вольфа, Алек­сандра Борнса и др. в Персию и Туран. С целью противодействия этим замыслам посылались по возможности и русские агенты; из Оренбурга, в 1437 г., был послан в Кабул поручик Виткевич, успешно окончив­ший свое поручение: предложение русской дружбы — и благополучно возвра­тился обратно.

Хивинская экспедиция навела на англичан не малый страх. В 1839 г. они поспешно перешли Инд, заняли Афганистан, послали агентов в средне азиятския государства, а как плачевно это для них кончалось—известно из предыдущаго.

Экспедиционный отряд состоял из 5,217 чел. 22 орудий и четырех ракетных станков. С целью обезопа­сить движение отряда, устроили два укрепления: одно на р. Эмбе (впа­дающей в Каспий) при впадении в нее р. Аты-Якши, и др. на озоре Чушка Куль при впадении в нее р. Ак-Булак. В Эмбенском укреплении Перовский оставил 634 чел., а в Чушка-Кульском 399. Киргизы обязаны были доставить 10,000 верблюдов, что они и исполнили. В ноябре 1839 г. именно 14, декларация в Оренбурге объявила причину войны и все войска двинулись в поход. До урочища Карабутак на р. Илеке (впадающий в Урал) войска несколькими эшелонами дошли благополучно, при 32° мороза. По глубокому снегу отряд дошел до Эмбы претерпевая страшныя мучения. Люди замерзали, болели и умирали в значительном количестве. Людям нечем было обогреться. Оставшиеся в укреплениях дали большую дань цинге, оспе и нервной горячке. На Эмбе Перовский узнал, что на Чушка-Кульское укрепление напало 2—3 т. хивинцев, которые, быв отражены, отступили и встретили высланные на помощь укреплению 100 казаков и роту пехоты. Хивинцы напали на этот отряд врасплох, но были отражены. После этого Перовский двинулся к Усть-Урту (между юго вост. частью Аральскаго моря и заливами Каспия: Мертвый Култук, Кайдох Кара, Кара Бугаз и самим Каспием). Лишения отряда все увеличивались, он остано­вился в Чушка-Кульском укреплении (на половинном пути в Хиву) только в количестве 1856 чел. остальные не перенесли холода и болезней. Перовский, уступая необходимости, решил возвратиться обратно. 1-го февр. 1840 отряд пошел назад; он возвра­тился в Оренбург 8 июля, пробыв в походе 8 мес. В походе замерзло 1054 ч. в Оренбурге сдано больных 609 чел.

Неудачный поход вызвал другой [10]  хивинцы не надеясь на исход предшествовавшаго, послали посланника с 418 чел. рус. пленных, а хан издал фирман запрещавший ловить русских, равно не покупать их.

Акт заключенный между Хивою и Россиею 29 декабря 1842 г.

Вследствие покорности Хивы, Перовский настоял на посылке двух дипломатических агентов: одного в Хиву, другаго в Бухару. Шт.-кап. Никифоров отправился в первое го­сударство, гор. инж. майор Бутенев во второе. В инструкции первому сказано: уничтожение рабства и пленение русских и устранение незаконнаго влияния Хивы на кочевые племена издревле поступившия в подданство России; обезпечение торговли нашей, как с Хивою, так и с соседственными владениями (стр. 126 соч. Костенки: Средняя Азия и водворение ней рус. гражданственности). Никифоров должен был стараться более всего о том, чтобы упрочить влияние России над Хивою. Хотя образ правления в Хиве неограниченный, но правление этого государства представляет не мало материалов для интриги. Само­стоятельность хана зависима и от главы духовенства Накиба, от Инаг и от многих других. А. Вамбери «Путешествие по Средней Азий в 1863 г. на стр. 165 так описывает правление Хивы: В состав Хивин. конституции, Монгольскаго происхождения, входят: 1) Хан или падиша, из­бираемый из победоноснаго племени. 2) 4 инага—два ближайшие родствен­ника хана. 3) Накиб, духовный вла­дыка, состоит в одном звании с Шейх-уль-исламом в Константинополе. 4) Би во время сражения должен быть по правую руку хана; потом: Минбагли, юзбагли, онбагли—начальники отрядов и др… Искустный политик легко мог ворочать этим правительством и Данилевский успел в этом. Миссия Никифорова отправи­лась из Оренбурга не по Западной стороне Мертваго озера, а по восточной. Костенко пишет, что она направилась по Верхнему Илеку, Верхней Ори и Иргизу чрез Каракумы к р. Сыр-Дарье. Переправясь чрез последнюю реку она пошла чрез урочище Джа Мам и Чиганак, мимо озер Камашлы-баш и Даукара на г. Кипчак и 9 августа 1841 г. достигла Хивы. Никифоров в столице ханства нашел покорность, раболепие, обещание исполнить желание России, но договора не мог заключить и возвратился в Оренбург 11-го декабря вместе с двумя хивинскими послами, которые прибыли для окончательных переговоров с нашим правительством. В следствие этого в августе 1844 г. наш агент Данилевский, отправился в Хиву чрез Эмбу и Усть Урть запад. берегом Аральскаго моря. Пе­реговоры в Хиве окончились заключением следующаго акта, приводимаго нами в кратце: Хива обязалась не действовдть враждебно против России; не производить грабежей ни ей, ни подвластным народам (народы подвласт­ные Хиве хотя и состоят под ея властью, но не всегда ей послушны, по этому и Хива не всегда может их принудить исполнять ея волю,² [11] а в случае их виновности на­казывать их. Ответствовать за безопасность имущества и лица русских в Хиве, не принимать беглых, с товаров русских взи­мать пошлину один раз в год и не более 5%; с проходных това­ров в Бухару не брать пошлины. Об границах ничего не говорилось, а это почти означало, что все осталось в прежнем ststu guo. Россия получив акт обязалась: забыть все прошлое, отказалась от вознаграждения за раз­грабленные караваны, покровительство хивинцам в своих владениях и равноправность на равне с другими азиятцами³. Прошло не более года со дня скрепления дружественных связей, а Хива уже под­держивала степнаго мятежника Канисара-Касымова, действующаго против Росии; в 1845 г. хивинские агенты волнуют киргизскую степь, а в 1848 году вооруженныя шайки хивинцев являются на устьях р. Сыр-Дарья под стенами возведеннаго русскими Раимскаго укрепления. Подобные действия Хивы снова не могли не вызвать со стороны русских порицаний и энергических действий. В 1853 г. наш агент в Хиве полк. Игнатьев, (ныне чрезвычайный посол в Константинополе) напомнил хивинцам о существовании акта, но они от него отказались.

Бухара до времени появления мысли о завоевании Ташкента.

Наши границы соприкасались не с одной только Хивою, но и с Бухарою по этому и цели касались этих двух государств. Прежде мы имели более столкновений с Хивою, но с занятием восточной части Мертваго моря и окружением его северной и части за­падной мы обратили преимущественное внимание на Бухару окружая это госу­дарство и Хиву дугою, концы которой касались их владений. Главные же наши удары направились на Кокан, как [12] необходимое следствие занятия устьев Сыр-Дарьи. В течении XIX столетия мы посылали в Бухару четыре миссии⁴. 1 — 1819 — 20, Негри и Мейндорфа, 2—1841 г. Бутенева, Лемана и Ханыкова; 3—1859 г. Игнатьева; 1865 —66 Струве и Глуховский. Бутенев, назначенный нашим агентом в Буха­ру, в 1841 г. под прикрытием от­ряда, в мае 1841 г. выступил из Оренбурга. 5 августа Бутенев прибыл в Бухару и был принят Эмиром-Наср-Уллою. Бутенев должен был завязать с Бухарою такия  же дипломатическия сношения, как с Хи­вою, но эмир в течении 8 месяцев не давал решительнаго ответа и вооб­ще вел себя уклончиво. По отъезде Эмира на войну с Коканом, Бутенев должен был вести переговоры с его поверенным, который потребовал, чтобы трактат был написан, что наш агент и не замедлил испол­нить. Посланный трактат Эмиру удостоился такого ответа: «Если государь император прежде его подпишит сей трактат и пришлет к нему в Бу­хару с отправляющимся в Россию бухарским посланцем, то и Эмир утвердит его. Эмир обещается отпустить всех русских в Россию как скоро будет заключен акт. Понижение таможенных пошлин Эмир обещается произвести в том случае, ко­гда прежде того таможенныя пошлины будут понижены для бухарских купцов в России (Костенко Средняя Азия 134 стр.). Миссия возвратилась об­ратно, а через 4 дня после ея прибытия в Оренбург явилось и бухарское посольство, которое не было допущено в Петербург. Правительство опять потребовало отпуска русских и возвращения англичан Стоддарта и Конноли. Но последние были уже обезглав­лены, как мы упоминали выше, а отпуск русских последовал вследствие настояний полковника Игнатьева—1858. В 1842 последовало изменение в управлении оренбургским краем; Перовскаго, строго придерживающагося сво­ей системы, заменил Обручев. Перовский полагал, что высылкою отрядов можно держать степь в покое. Обручев же объявил себя в пользу возведения укреплений в необходимых местах. Первая система пораждала гегемонию России над покорными ей на­родами, а в случае войны требовала высылки более значительных отрядов и все таки возведение укреплений; вто­рая система делала покоренныя народы совершенно подвластными, держала их в постоянном страхе, в случае же возмущения, меры могли бы быть при­няты скорее— необходимо было только усилить гарнизон. Самая же большая польза от системы Обручева состояла в том, что возведение укреплений с постоянными поселками среди кочеваго народа, мало по мало могло приучить их тоже к оседлости; около укреплений образовывались небольшие торго­вые центры и младенческая меновая тор­говля прогресивно улучшалась. Нельзя конечно не согласиться с тем, что Перовский и своей системой совершил благоприятный перелом в жизни разных киргиз кайсацких орд, что его система заслуживала одобрения, но она негодна была тогда, когда Россия решила сделать более решительные шаги вперед по пути приближения к Кокану, Хиве и Бухаре. Система [13] Обручева была порождена обстоятельствами. В 1845 г. Обручев построил од­но укрепление на р. Тургае — Оренбург и Уральское на р. Иргизе. В 1846 г. Новоалександровское укрепление бы­ло перенесено на полуостров Мангишлак, ближе к Краснов. заливу. Самое же, смелое наше укрепление впе­реди, поближе к врагам, было Раимское близь устья Сыр-Дарья—в 1847 г. В следующем году устроен форт Карабутак, и Кос-Аральский форт для охранения рыболовства и казенных судов на Аральском море. Укрепления: Раим, Оренбургское, Уральское, Новопетровское и Карабутак были заселены несколькими ка­зацкими семействами. На Аральском море закипела большая деятельность: начало устанавливаться судоходство; шхуны: Николай и Константин зани­мались изследованием моря; в Швеции было заказано два парохода для судо­ходства по Сыру и Аму; устья перваго были в руках русских, а во второй вход был уже доступен. Все это конечно не могло не дать на­дежду на более легкое завоевание Хи­вы и если не занять Ташкент, то по крайней мере подчинить его русскому влиянию. Обручев составил записку, от 27 марта 1871 г. но она не была одобрена Перовским; он был сменен и управление края опять было поруче­но его предшественнику.

Перовский хотя отвергал систему Обручева, отказывался от возведения укреплений, не сознавал полезность завоевания Хивы, но высказался за движение вверх по Сыр-Дарье в об­ласть Кокана. С этого времени мы должны считать серьезное существование мысли завоевания Ташкента.

1) Вот числовыя данныя о занятых и незанятых русскими стран: Кир­гизская степь Оренбургскаго ведомства— Уральская область 9388 квад. миль 490000 ж., Тургайская 6123 к. миль 350000 ж. Киргизская степь Западно-сибирскаго ведомства—Акмолинская об­ласть 10204 к. м. 260000 ж., Семипала­тинская обл. 8163 к. м. 350000 ж., Туркистанское Генерал-Губернаторство: Сыр-Дарьинская область 8800 к. м. 771500 ж., Семиречинская 6200 к. м. 550000 ж. Зарьявшанский округ 190 к. м. 200000 ж. Итого занято русски­ми: 49,062 кв. м. 2,971,500 ж. Не занято : Бухарское ханство 3200 к. м. 1500000 ж., Коканское 1500 к. м. 600000 ж. Хивинское 2100 кв. миль 300000 ж. Афганский Туркестан 2000 к. м. 300000 л;. Мелкия владения в верховьях Аму-Дарьи 2700 к. м. 100000 ж. Туркменския земли 21100 кв. миль 600000 ж. Всего в Туране 81668 к. м. и 6371500 ж. (Костенко Средняя Азия).

2) Хива населена: узбеками, туркменами,каракалпаками, касаками или киргизами, сартами и персиянами (Вамбери 171 стр.) Туркмены наши соседи на восточ. берегу Каспия, около Красноводска, вот как описыв. ген. майором Обручевым: (Военно-статистический сборник) Туркмены не имеют понятия о каких-либо правительственных учреждениях и не признают над собою никаких общественных властей. Ди­кая необузданность, грубое самоуправ­ство и своеволие каждаго туркмена сдерживается только отчасти обычаями. Единственные занятия туркмен состоит в производстве набегов на соседния племена, жителей которых уводит в плен. При встрече с неприятелем они не любят вступать в открытый бой, но приближаются к нему всегда тайком, производят нечаянныя нападения ночью или из засады и тогда грабят и рубят все, что ни попадет под руку, затем немедленно мчатся назад, увлекая за собою захваченных пленников. Туркмены исповедуют магометанскую веру, сунитскаго толка.

3) Костенко в своем сочинении «Средняя Азия» по поводу этих дипломатических сношений, полагает, что после их Россия расширила свои сведения по части географии Средней Азии, произведены были съемки пройденных пространств, составлены кар­ты, сделаны обстоятельныя описания хивинскаго ханства и уничтожена тор­говля русским невольниками.

4)Желающим ознакомиться с Бухарою в современном ея виде рекомендуем: Путешествие в Бухару российской миссии в 1870 г. Л. О. Костенко, изд. 1871 г.