Заметки Мирзы Абдурахмана

В приложении в настоящем сборнике публикуются некоторые из относящихся к каракалпакам заметок Мирзы Абдурахмана — самаркандского таджика, который в течение нескольких лет был переводчиком при А. Л. Куне и сопровождал его во время хивинского похода и поездки по Хивинскому ханству в 1873 г. ¹⁴⁸. Среди документов архива хивинских [60] ханов и в архиве А. Л. Куна (в ЛО ИНА) сохранился ряд документов, писанных рукой Мирзы Абдурахмана¹⁴⁹, в том числе путевые заметки на узбекском и таджикском языках, которые переводчик Куна делал во время поездки по Хивинскому ханству летом 1873 г. Среди этих заметок есть описания пройденного пути, городов Хивинского ханства, а также различного рода историко-этнографические сведения, записанные со слов хивинских чиновников и местных жителей. Основная часть этих путевых заметок сделана на свободных листах одного из дафтаров архива хивинских ханов ¹⁵⁰; очевидно, Мирза Абдурахман захватил его с собой при выезде из Хивы. Довольно много записей Мирзы Абдурахмана относится к каракалпакам; из них в настоящем издании публикуются только те, которые по содержанию близко связаны с помещенным в сборнике документами: записи о численности каракалпакских родов и племен, о количестве атлыков в них и количестве биев; записи об образе жизни каракалпаков, количестве скота у них, местах, где они живут; наконец, запись о куренях, в которых собирается зекат.

Перевод первой из этих записей, сделанный М. В. Сазоновой, публиковался еще в 1951 г. в приложении к статье Б. В. Андрианова ¹⁵¹. Однако в нем были некоторые ошибки (главным образом в цифрах) и небольшие пропуска. Б. В. Андрианов полагал, что заметки принадлежат самому Куну. Вторично эта же запись была опубликована в 1958 г. М. Ю. Юлдашевым¹⁵², который не упоминает публикацию Андрианова; вследствие элементарно неправильного чтения рукописи и явного незнакомства автора с названиями каракалпакских родов и племен запись Мирзы Абдурахмана была искажена М. Ю. Юлдашевым до неузнаваемости. В 1965 г. М. Ю. Юлдашев повторил то же самое в небольшой заметке на русском языке¹⁵³, не только нечего не исправив, но даже внеся дополнительные искажения.

[61] Сведения о численности отдельных родов и количестве атлыков в них, которые сообщает Мирза Абдурахман, очевидно со слов самих каракалпаков ¹⁵⁴, представляют большой интерес в сопоставлении с аналогичными сведениями, которые мы находим в салгутных дафтарах архива хивинских ханов и других источниках ¹⁵⁵. Нетрудно убедиться, что приводимые Мирзой Абдурахманом цифры количества атлыков совпадают с теми, которые указаны в док. № 20 (с небольшими расхождениями в нескольких случаях), однако количество хозяйств в каждом атлыке у него в два раза меньше, чем сообщают современные этнографы: не 10, а 5 (откуда соответственно меньшее число хозяйств в каждом племени).

Помимо публикуемых здесь записей в тех же путевых заметках есть записи некоторых каракалпакских обычаев, легенд и другие сведения этнографического характера. Кроме того, большой материал о каракалпаках содержится в дневнике путешествия Мирзы Абдурахмана (с А. Л. Куном) по Хивинскому ханству, который хранится в том же архиве ¹⁵⁶; только часть этого материала была использована А. Л. Куном в известных статьях о его поездке по Хивинскому ханству.

Мирза Абдурахман, видимо, оказывал большую помощь Куну во время хивинской экспедиции. В частности, он несомненно участвовал в разборке захваченных в ханском дворце документов; об этом свидетельствуют карандашные пометки, сделанные его рукой в некоторых тетрадях хивинского архива, в частности в публикуемых здесь док. № 20 и 30. В связи с этим встает вопрос, не принадлежат ли также Мирзе Абдурахману надписи — номера и «заглавия», написанные большей частью карандашом на обложках и форзацных листах большинства тетрадей архива хивинских ханов. В пользу этого предположения кроме почерка, совершенно идентичного тому, который мы видим в путевых заметках и дневниках [62] Мирзы Абдурахмана, говорит и то, что эти заглавия сделаны карандашом (до прихода русских в Хиву карандаши там, на­сколько можно судить по документам, совершенно не употреблялись; после 1873 г. постепенно появляются записи карандашом и стальным пером). Кроме того, как уже упоминалось (см. стр. 59, прим. 147), некоторые из этих заголовков, как видно, были сделаны лицом, недостаточно знакомым с содержанием документов, чего не могло быть, естественно, если бы они были написаны хивинским чиновником. Для окончательного решения этого вопроса потребуется дополнительное исследование ¹⁵⁷.

Некоторые особенности орфографии и палеографии документов

Все публикуемые документы (в том числе исходящие от каракалпаков), как вообще большинство документов архива хивинских ханов, написаны на узбекском языке, в котором в большей или меньшей степени прослеживаются черты, свойственные хорезмскому диалекту¹⁵⁸; лишь очень немногие пометки над именами в некоторых списках, а также цифровые итоги в док. № 30 написаны по-таджикски. Каракалпакские и казахские имена, названия племен и родов записаны большей частью в соответствии с их узбекским произношением (это особенно ясно сказывается в написании буквы ч там, где в каракалпакском и казахском должно быть ш, — [63] например, «черучи» вместо «шеруши» — и в написании буквы ш, там, где в каракалпакском и казахском должно быть с).

Подробный анализ языка документов выходит за пределы этой работы, тем более что такой анализ возможен только на основе исследования хотя бы большей части хивинского архива, а не той незначительной группы документов, которая входит в данную публикацию. Ниже будут указаны только основные особенности орфографии этих документов, которые нужно иметь в виду при сопоставлении содержащихся в них каракалпакских и казахских имен.

Орфография среднеазиатских тюркских памятников, как известно, отличается крайней неустойчивостью и непоследовательностью. До сих пор, к сожалению, нет не только общего ее очерка, но и характеристики орфографии отдельных грулп памятников (по месту происхождения и времени написания и переписки). Пожалуй, единственной попыткой такого рода является очерк правописания поэмы Абдусаттара-кази (XIX в.), помещенный А. Н. Самойловичем во введении к ее изданию¹⁵⁹. Абдусаттар-кази — туркмен из племени махтум, но он служил казием в Хивинском ханстве и, очевидно, кончал хивинское медресе; поэтому многие особенности орфографии его поэмы, отмеченные А. Н. Самойловичем, присущи и памятникам хивинской письменности XIX в. Из них можно, в частности, упомянуть следующие: 1) звук *** обозначается через *** во втором и последующих слогах, а в некоторых случаях и в первом слоге; 2) *** в середине слова часто опу­скается (это относится как к основам, так и к аффиксам); 3) *** (или ***) систематически смешивается с ***, причем зна­чительно чаще вместо *** пишется *** ( *** вм. ***,  *** вм. ***, *** вм. *** и т. п.), в чем сказывается специфически хорезмская традиция; 4) *** (в соответствии с тюркским произношением) опускаются в конце иноязычных слов, оканчивающихся на два согласных (*** вм. ***,  *** вм. ***); 5) *** смешивается с *** причем кроме обычной в [64] более ранних памятниках передачи *** через *** ¹⁶⁰ наблюдает­ся также замена *** на *** (*** вм. ***, *** вм. ***); 6) на конце слова (и нередко в других позициях) *** и *** пишутся независимо от качества предшествующей гласной; 7) аффик­сы, как правило, пишутся отдельно (но слитное написание встречается также нередко).

Помимо этих особенностей орфографии, которые большей частью свойственны, по-видимому, не только хивинским, но и другим среднеазиатским тюркским памятникам, в орфографии публикуемых здесь документов можно заметить и специфические черты, связанные с передачей каракалпакских и казахских имен и родо-племенных названий. Как уже ска­зано, обычно эти слова пишутся в соответствии с их узбекским произношением ¹⁶¹; однако каракалпакское и казахское произношение сказывалось все же очень часто, что было вполне естественно, так как во многих из публикуемых документов (например, в тетрадях по учету зеката) имена записывались, очевидно, со слов каракалпакских и казахских старшин и хивинские чиновники часто писали их так, как они их слышали ¹⁶² (но тут же рядом они могли написать их иначе). Отсюда происходят следующие орфографические варианты в написании собственных имен¹⁶³:

1) ш//с: Баш(***)//Бас(***), Бошай (***)//Босай (***), Нишан (***)//Нисан (***).

2) ч//ш: Кочкар (***)//Кошкар (***), Кочум (***)//Кошум (***), Чекли (***)//Шекли (***), Чонгай (***)//Шонгай (***).

[65] 3) й//дж: Йол (***)//Джол (***), Янги (***)//Джанги (***), Яу (***)//Джау (***), Елик (***)//Джелик (***).

4) м//б//п: Майли (***)//Байли (***), Кошман (***)//Кошпан (***).

5) л//д//т: Йоллы (***)//Йолды (***), Аллак (***)//Алдак (***), Аклан (***)//Акдан (***), Мыклы (***)// Мыкты (***), Бошлы (***)//Босты (***).

6) выпадение г: Богра (***)//Бора (***) Бойра (***).

Другие орфографические варианты в написании имен объясняются различными видами чередования гласных и согласных, возможными как в каракалпакском (и казахском), так и в узбекском языке:

1) у//ы,и: Арзу (***)//Арзы (***), Артук (***)//Артык (***), Кутлу (***)//Кутлы (***), Досум (***)//Досым (***), Нурум (***)//Нурим (***).

2) б//в: Джубанч (***)//Джуванч (***).

3) к//г: Кази (***)//Гази (***), Чакан (***)//Чаган (***), Бакым (***)//Багым (***), Накым (***)//Нагым (***).

4) м (в конце слова)//н: Кочем (***)//Кочен (***), Кайрам (***)//Кайран (***), Берсем (***)//Берсен (***).

5) к//х: Токташ (***)//Тохташ (***).

6) т//д: Байтак (***)//Байдак (***), Турды (***)//Дурды (***).

7) рн>нн: Арна (***)//Анна (***) (из перс. ***).

8) рл>лл: Барлы (***)//Баллы (***), Карлы (***)//Каллы

Кроме приведенных выше вариантов в написании имен (и некоторых других, встречающихся реже), которые объясня­ются различными вариантами их произношения, можно отметить и другого рода варианты, не связанные с произношением. Они объясняются:

а) неустойчивостью орфографии тюркских языков Средней Азии и возможностью передачи одних и тех же звуков различными буквами арабского алфавита (ср., например, варианты написания имен: Толеген — ***, ***, ***, Кейик — [66] ***, ***, ***, Чонгай — ***, ***, ***) в особенности следует отметить параллельное употребление букв *** и ***, *** и *** для передачи соответственно звуков с и т перед твердыми гласными (***, ***), употребление буквы *** в начале слова вместо *** (***, ***, ***), употребление буквы *** вместо *** (***, ***, ***) и употребление буквы *** для передачи звука *** в первом слоге (***);

б) недостаточной грамотностью писцов, неправильно писавших имена арабского и иранского происхождения, например: вм. *** (Адиль) — ***; вм. *** (Джафар) — *** и ***; вм. *** (Осман)—***; вм. *** (Мумин)—***; в именах с *** пропускается артикль (*** и *** вм. ***) и т. п. Однако отчасти неправильное написание арабских и персидских имен связано также с передачей их народного произношения, например: *** (Эсен) вм. *** (Хасан), см. *** (Мемет) вм. *** (Мухаммед), *** (Пашша) вм. *** (Падишах)¹⁶⁴.

Из особенностей написания родо-племенных названий нужно отметить сокращенные написания (часто также без диакритических точек), которые систематически встречаются в тетрадях по учету зеката: *** вм. (***) (без конечного ***).

Все документы написаны обычным поздним среднеазиатским насталиком, вернее, его хивинской разновидностью (более грубой, чем бухарская). Трудности для чтения они, как правило, не представляют, не считая некоторых особо небрежно написанных документов — главным образом тетрадей по учету зеката, в которых много помарок, неразборчивых пометок и перечеркнутых записей; по-видимому, записи в этих тетрадях [67] делались на скорую руку, да и «диваны», находившиеся при сборщиках зеката, не отличались особым искусством. Довольно последовательно применяется характерный для позднесредневековых среднеазиатских рукописей прием: обозначение букв *** и *** тремя точками внизу (в скорописи три точки обычно сливаются в один значок *** или *** ). Два других приема письма, характерных для многих среднеазиатских тюркских рукописей ¹⁶⁵, в документах хивинского архива употребляются не систематически: 1) соединение вместе одной и двух диакритических точек под или над соседними буквами в три точки, которые ставятся при первой букве; чаще всего это встречается в словах  *** (***), *** (***) и т. п., но иногда и в таких словах, как *** (***); 2) если подряд идут две буквы, то диакритические точки ставятся только под первой (***). Иногда в каракалпакских и казахских именах встречаются огласовки, в особенности в док. № 26 (*** —л. 15а; *** —л. 18а; ***—л. 18б; ***— л. 20б). Характерны написания некоторых цифр: нуля в виде кружка (наряду с точкой), пятерки в виде *** и шестерки в виде *** (начертания *** и ***, встречаются значительно реже). По-видимому, специфически хивинскими являются обозначения дробей: ¹/₂ в виде значка *** (возможно, из *** — от слова *** «половина») и ¹/₄ в виде *** (от слова *** «четверть»); эти значки ставятся обычно над числом или справа от него, на уровне верхнего края цифр.

В публикуемых в настоящем сборнике «ариза» (донесениях и прошениях) текст написан «на одной стороне¹⁶⁶, а на оборотной стороне приложены печати отправителей ¹⁶⁷. Эти печати обычно оттискивались с края таким образом, чтобы [68] читалась только их нижняя половина с именем владельца печати (в верхней половине, как правило, помещалось имя отца)¹⁶⁸; происхождение и значение такого обычая мне, к сожалению, не удалось выяснить. Из наблюдений над большим числом документов архива хивинских ханов можно сделать вывод, что печати на «ариза» обычно располагались в определенной последовательности, по старшинству (по должности, знатности или влиятельности) отправителей: слева направо, начиная с левого верхнего угла (который соответствует левому нижнему углу лицевой стороны)¹⁶⁹.

Принципы издания

Из публикуемых в настоящем сборнике 39 документов (включая приложение) 26 публикуется в виде факсимиле, наборного восточного текста и русского перевода (№ 1, 3—9, 12—19, 21—23, 25, 33—38), 8 —в виде факсимиле и русского перевода, без наборного восточного текста (№ 2, 10, 11, 20, 24, 30, 32, 39) и 5 — только в русском переводе (№ 26— 29, 31). Отсутствуют факсимиле четырех тетрадей по учету зеката и одного из списков казучи; их не удалось, к сожалению, поместить ввиду ограниченности объема книги. Этот не­достаток частично оправдывается следующим: 1) из всех тетрадей по учету зеката помещено факсимиле последней по времени (№ 30), которая представляет наибольший интерес, так как в ней подведены итоги количества скота и собранного зеката; остальные тетради по характеру записей вполне аналогичны этой; 2) список казучи (№ 31) в общем совпадает с  другим списком (№ 32), факсимиле ; которого публикуется.

Наборный восточный текст не дается для тех документов, которые представляют собой различного рода реестры и списки, состоящие почти исключительно из имен и цифр; для них перевод всегда дает достаточное представление об [69] избранном издателем чтении, в необходимых же случаях отдельные фразы или слова восточного текста приводятся в скобках в переводе.

Для удобства пользования переводы документов¹⁷⁰ сгруппированы в тематические разделы, в каждом из которых они располагаются в хронологической последовательности (в конце некоторых разделов — документы, не поддающиеся точной датировке). Тексты (факсимиле и наборные) располагаются без разбивки на разделы. Поскольку полностью все документы даны только в переводе, то в целях единообразия заглавия и легенды помещены тоже только в переводе, а в тек­стах указаны лишь номера документов. В легендах приводятся обычные сведения о местонахождении документов, их подлинности, размерах, сохранности и некоторые другие. Не приводятся в легендах данные о почерке и цвете чернил: почерк во всех документах — насталик, чернила везде черные. Большинство документов написано на бумаге русского производства¹⁷¹, белой или желтоватой, нелощеной или слабо лощеной; отсутствие сведений о бумаге в легендах означает, что документ написан на белой русской бумаге, во всех же остальных случаях соответствующие сведения в  легенде даются. Количество строк на странице указывается только для документов на отдельных листах; в тетрадях (дафтарах) количество строк на разных страницах может быть самым различным. В отличие от некоторых других публикаций среднеазиатских документов, я указываю в легенде не только номера печатей (по указателю, приложенному в конце книги), но и привожу имена владельцев печатей, так как это дает читателю представление об авторах и отправителях документа и помогает уяснить его содержание ¹⁷² печати [70] перечисляются в той последовательности, в какой они располагаются на документе (см. об этом выше, стр. 68).

На некоторых документах (как можно видеть на публикуемых здесь факсимиле) имеются русские карандашные пометки, сделанные П. П. Ивановым при составлении им описания архива, а также номера, проставленные в 1961 г. при разборке новообнаруженных документов (см. выше, стр. 10). В переводах и легендах эти пометки не упоминаются.

В наборном восточном тексте и переводе документов, на­писанных на отдельных листах, отмечается начало каждой строки текста цифрами в круглых скобках¹⁷³. В переводе документов, которые располагаются в тетрадях, отмечается начало каждой страницы текста соответствующими маргиналами; в переводе в этом месте ставятся две вертикальные черты.

Ввиду того что реальные примечания к переводу (по содержанию документов) весьма немногочисленны (основная часть реального комментария сосредоточена во введении), они объединены с текстуальными примечаниями и помещены под строкой. При этом в переводе, как правило, не поясняются и не комментируются имена и термины, не имеющие прямого отношения к каракалпакам, например такие названия хивинских чинов, как мехтер, диванбеги и пр.; сведения о них можно найти в доступной литературе ¹⁷⁴. В переводах док. № 2, 10, 20 и 31 отмечаются наиболее существенные расхождения с переводами, сделанными ранее М. В. Сазоновой и опубликованными Б. В. Андриановым. Расхождения с неполными переводами тех же документов, сделанными еще ранее П. П. Ивановым, как правило, не отмечаются.

Текст ряда документов (в особенности тетрадей по учету зеката), как уже говорилось, изобилует различными [71] надстрочными и подстрочными пометками; в переводе они, естественно, располагаются так же, как и основной текст, что делает перевод иногда трудночитаемым. Для того чтобы облегчить восприятие содержания таких документов и сделать в переводе более наглядными имеющиеся в тексте пометки, не перегружая его бесчисленными цифрами чисто «технических» примечаний, все надстрочные и подстрочные пометки выделены курсивом¹⁷⁵, что в целях унификации сделано во всех без исключения переводах. Для того чтобы сохранить единообразие в употреблении шрифтов, пришлось отойти от того правила издания документов, которое требует, чтобы все пояснения, исходящие от издателя, набирались курсивом. Поэтому заглавия документов, легенды и примечания набраны прямым шрифтом; распознавание в примечаниях слов, принадлежащих издателю, и слов, имеющихся в самом документе, не представляет никакой трудности.

Слова, обведенные в тексте кружком (о значении этого см. выше, стр. 51), в переводе подчеркнуты одной чертой. От передачи пометок в тетрадях по учету зеката в виде двух вертикальных черточек (см. стр. 50) пришлось, к сожалению, отказаться.

Записи, зачеркнутые или замазанные в оригинале, не да­ются в переводе только в том случае, если абсолютно ясно, что они зачеркнуты или замазаны как ошибочные (в некоторых документах над такими записями еще сделана пометка: ***, «по ошибке», что примерно соответствует «исправленному верить»). Если такой уверенности нет, а также в тех случаях, когда зачеркивание явно означало не аннулирование записи, а какую-либо отметку (например, о получении налога с данного лица — см. выше, стр. 50), зачеркнутые в ориги­нале записи сохраняются в переводе, но заключаются в угловые скобки¹⁷⁶.

[72] Значительная часть текста некоторых документов (например, тетрадей по учету зеката) состоит из чисел, написанных, как правило, словами (кроме док. № 20, где они написаны только цифрами). В целях экономии места эти числа в переводе везде без особых оговорок переданы цифрами (за исключением итоговых записей на таджикском языке в док. № 30, которые в переводе также даны словами). Кроме того, также для экономии места, приняты условные сокращения в переводах тетрадей по учету зеката: *** — «к.» (т. е. «голова крупного рогатого скота») и *** — «ов.» («овца»), а в переводе док. № 2 — «тан.» (вместо «танап»).

Когда в переводе и примечаниях приводятся слова оригинального (узбекского) текста, в них всегда сохраняется орфография оригинала (даже заведомо неверная). Это не относится, естественно, к наборному тексту документов, в котором сделаны необходимые исправления, оговоренные в подстрочных примечаниях.

При установлении транскрипции личных имен, этнических названий и терминов я исходил из следующего:

1. Публикуемые документы написаны на узбекском языке и являются, как и большая часть архива хивинских ханов, памятником узбекской письменности.

2. Несмотря на то что написание имен и этнических на­званий в оригинале отражает, как правило, их узбекское (хорезмское) произношение, во многих случаях, как уже говорилось выше, сказывается и каракалпакское и казахское произношение. Кроме того, в орфографии имен отражаются различные варианты как узбекского, так и каракалпакского произношения одного и того же имени.

3. В русском востоковедении более или менее прочно установилась традиционная «практическая» транскрипция многих среднеазиатских имен, в особенности арабского и иранского происхождения.

С учетом этих соображений в настоящем издании приняты следующие основные принципы транскрипции имен и этнических названий:

1. Общемусульманские имена арабского и персидского происхождения даются в традиционной практической [73] транскрипции, независимо от их действительного (узбекского, каракалпакского или казахского) произношения (например, Шах-Мурад — а не Шамрат, Мухаммед-Якуб — а не Мат-Якуп, Сафар — а не Сапар и т. п.)¹⁷⁷.

2. Имена тюркского происхождения даются в транскрипции, отражающей, насколько возможно, их начертание в подлиннике. Это относится в особенности к написанию согласных, в то время как в отношении гласных, о которых арабская графика оригинала дает лишь весьма приблизительное представление, по возможности принималось во внимание каракалпакское и казахское произношение (это касается также этнических названий). Таким образом, в транскрипции имен учитываются их орфографические варианты, отражающие варианты произношения (см. выше, стр. 64—65), например «Йоллы» и «Йолды», но не учитываются орфографические варианты, связанные с неустойчивостью орфографии тюркских языков и недостаточной грамотностью писцов (например, имена ***, *** и *** передаются только как «Кобей», ***, *** и *** — только как «Тилеп»).¹⁷⁸ Отсюда следует также, что одно и то же имя одного и того же человека в переводах разных документов может быть транскрибировано по-разному, в зависимости от его написания в оригинале.

3. Составные имена, которые в современной узбекской, каракалпакской и казахской орфографии пишутся слитно, в переводе везде пишутся через дефис.

Для того чтобы дать представление о том, как каждое из имен написано в подлиннике, к книге приложена «Таблица написания имен в оригинале», а в указателе этнических названий начертание в арабской графике дано следом за русской транскрипцией. Мною приведены все варианты написания этих слов в оригинале (для имен дается написание их [74] составных частей), так что, зная транскрипцию, можно получить представление о том, как данное имя или название написано в подлиннике. Надо надеяться, что, помимо некоторой дополнительной документации перевода, это может быть небесполезно для лингвистов.

Что касается указателей, то наибольшие трудности возникли при составлении указателя имен. Публикуемые документы относятся к сравнительно ограниченному отрезку времени, и в них часто повторяются одни и те же имена, а в тетрадях по учету зеката (№ 26—30) повторяется большая часть имен. Между тем сопоставление и отождествление (или различение) этих имен затрудняется следующими обстоятельствами:

1. В разных документах имя одного и того же человека может быть записано с разной степенью полноты: в одном документе может быть записано имя, звание (бий, юзбаши и т. п.), имя отца и родовая принадлежность, в другом — то же, но без родовой принадлежности, в третьем — имя и звание, но без имени отца, в четвертом — одно лишь имя, без звания и без родовой принадлежности и т. д.

2. Помимо упомянутых выше (стр. 64—66) орфографических вариантов одного и того же имени, отражающих различия в индивидуальном произношении или неустойчивость тюркской орфографии, в результате чего одно и то же имя разные писцы могли написать по-разному, есть и другие варианты имен, которые представляют собой диалектные формы одного и того же имени (арабского, иранского, арабско-тюркского и ирано-тюркского происхождения). Большей частью за одним лицом закреплялась определенная форма (например, Досум, а не Дост-Мухаммед), но, как бесспорно свидетельствуют публикуемые документы, по отношению к одному лицу могли употребляться разные формы, да еще наряду с правильной литературной. Кроме того, часть составного имени могла в обиходе выпадать (например, Махмуд вм. Махмуд-Нияз)) или заменяться другой, равнозначной. Приведу лишь наиболее характерные примеры употребления таких параллельных форм ¹⁷⁹:

Ай-Мухаммед//Айман//Аим

[75] Айд-Мухаммед//Айд-Ахмед//Айд-бай

Айд-Мухаммед//Айтым-Кули//Айд-бай

Али-Мухаммед//Алыш

Алла-Назар//Аллаш ¹⁸⁰

Аман-Шах//Аманча

Балта-Нияз//Балташ

Бек-Мухаммед//Беким//Бекман//Бек-Джан

Берды-Али//Бердали

Джума-Нияз//Джума-Кул

Дост-Мухаммед//Досум (Досым)//Досан//Дос(т)ман

Иш-Мухаммед//Иш-Джан//Ишим

Кадыр-Мухаммед//Кадыр-Кул

Кази-Мухаммед//Кази-эке

Коч(Кош)-Мухаммед//Кочек(Кошак)//Кошеке

Кул-Мухаммед//Кул-Джан//Кулум

Мухаммед-Кул//Абди-Мухаммед

Мухаммед-Кули//Мати-Кул//Мати-бай

Нур-Мухаммед//Нурум(Нурим)//Нурман//Нур-Джан

Ораз//Хураз

Ораз-Мухаммед//Оразак//Оразак-Берды

Пир-Мухаммед//Пирим//Пирман//Пирек

Сейид-Ахмед//Сейдеке

Сейид-Мухаммед //Сейдим//Сейид-Джан

Таш-Мухаммед//Ташин (<Ташим)

Хал-Мухаммед//Халым (Калым)

Харун//Арын

Ходжа-Ахмед//Ходжа-Мухаммед

Шах-Мухаммед//Шай(Сай)-Мухаммед

Шир-Мухаммед//Ширда-Ахмед//Шир-Джан

Эр-Мухаммед//Эр-Джан//Эрман//Эрим

Яр-Мухаммед//Ярман//Яреке

Как видим, особенно часто видоизменяются имена, в которых составной частью входит имя Мухаммед; последнее превращается в -ман, -джан, -эке, -им(ум), -бай и просто опускается.

3. Писцы, составлявшие некоторые списки, писали их, как уже говорилось выше, под диктовку (например, со слов [76] старшин — как списки нукеров и списки владельцев скота), а не переписывали с другой рукописи; поэтому некоторые имена они могли неправильно расслышать и соответственно записать. Такого рода слуховые ошибки местами можно преположить достаточно уверенно.

Ввиду всех этих обстоятельств при составлении указателя отождествить написанные по-разному имена нередко удавалось только по каким-либо косвенным признакам (например, по месту этого имени в других аналогичных реестрах). Во многих случаях такое отождествление оставалось предположительным, и тогда оно обозначается в указателе только при помощи перекрестных ссылок со словом «сравни» (ср.). Наконец, не исключено, что некоторые имена, относящиеся в действительности к одному и тому же лицу, вообще не могли быть отождествлены и значатся в указателе как если бы они относились к разным лицам. Выявить такие случаи поможет дальнейшее углубленное изучение публикуемых документов.

* * *

При подготовке предлагаемой работы я пользовался советами и помощью многих лиц, из которых хотел бы назвать в первую очередь научного сотрудника ЦГА УзССР Карима Убайдуллаева, много содействовавшего моей работе в архиве, моего учителя Э. Н. Наджипа, А. Кошчанова, С. Г. Ганиеву и П. И. Петрова, оказавших большую помощь при переводе отдельных документов, Б. В. Андрианова и О. Д. Чехович, давших ряд ценных замечаний и советов, а также Н. А. Баскакова, С. К. Камалова и К. М. Максетова, с которыми я консультировался относительно транскрипции каракалпакских имен. Издание этого сборника могло быть осуществлено только благодаря поддержке, оказанной председателем Каракалпакского филиала АН УзССР С. К. Камаловым. Всем этим лицам я выражаю свою искреннюю признательность.

Первый вариант перевода (док. № 2, 11, 20, 26—28, 30, 32, 39), выполненный в 1958 г., был прочтен в рукописи покойным А. К. Боровковым; его советы и замечания были с благодарностью учтены при последующей переработке и дополнении этого сборника.

Ю. Брегель

148 Более подробно о нем см. Брегель, Расселение, стр. 242—243; см. также Лунин, стр. 124.

149 В архив хивинских ханов они попали, очевично, тогда, когда А. Л. Кун передавал вывезенные из Хивы документы в Публичную библиотеку в Петербурге.

150 Подробное описание см : Андрианов, Архив А. Л. Куна, стр 151.

151 Там же, стр 155

152 Йулдашев, Хива хонлигида феодал ер эгалиги, 60—62-бет.

153 Юлдашев, Материалы

154 В некоторых записях (не помещенных в настоящем издании) есть прямые ссылки на рассказы каракалпаков.

155 Странно, что Б. В. Андрианов, первый опубликовавший зту запись, в своем исследовании (Этническая территория) не делает такого сопо­ставления

156 Архив ЛО ИНА, ф 33, оп 1, № 221, особенно лл. 31а—41б.

157 На многих документах архива, написанных на отдельных листах (различных прошениях, донесениях и т. п.), на оборотной стороне (иногда на специальной обертке) также стоят номера и своего рода «заглавия» этих документов, написанные по-таджикски чернилами, причем почерком, чрезвычайно близким почерку Мирзы Абдурахмана. Быть может, это делопроизводственные номера и названия, которые ставились в хивинской канцелярии, а сходство почерков — чисто случайное. Если же это все—рука Мирзы Абдурахмана, то придется заключить, что он просматривал все документы, отправленные впоследствии в Петербург.

158 О языке документов хивинского архива см. также: Брегель, Предварительный обзор, стр. 71. Черты хорезмского диалекта сказываются как в лексике (ср. упомянутое выше употребление слов *** в качестве послелогов), так и в грамматических формах. В документах можно обнаружить немало архаичных форм, сохранившихся в хивинском литературном языке (и отчасти в разговорной речи) в большей степени, чем в других узбекских диалектах.

159 Абду-с-Саттар казы, стр. 013—021. Краткие замечания об орфографии рукописи даны Э. Н. Наджипом в его издании Мухаббат-наме Хорезми (стр. 109—110); некоторые из них имеют общее значение.

160 В хивинских документах XIX в. ч в равной степени передается через *** и *** (так же как п — через ***).

161 Исключение в большинстве случаев составляют имена арабского и персидского происхождения, однако и они часто пишутся неправильно (см. ниже).

162 Впрочем, слышать они тоже могли разное произношение одного и того же имени; в документах иногда, по-видимому, отражаются и диалектальные различия.

163 Далее приводятся только отдельные примеры; более полное представление можно получить по «Таблице написания имен в оригинале» (стр. 316 и сл.).

164 Зато в некоторых случаях хивинские «диваны» писали каракалпакское имя, как близкое ему по звучанию арабское слово, с которым оно на самом деле не имело ничего общего (откуда во многих документах *** вместо ***).

165 Ср. Хорезми, Мухаббат-наме, стр. 109 (п. 3) и 110 (п. 6).

166 Лишь в очень немногих документах этого рода, сохранившихся в архиве хивинских ханов, текст располагается на обеих сторонах.

167 На лицевой стороне, как правило, ставились только печати ханов (это не относится к актам —на них все печати ставились только на лицевой стороне).

168 Даже если печать прикладывалась не с края, то обычно делали так, чтобы была оттиснута только ее нижняя половина (исключения встречаются, но очень редко).

169 Исключения встречаются на письмах, отправленных старшинами племен Южной Туркмении: на них печати часто располагаются (по старшинству отправителей) справа налево начиная с правого нижнего угла.

170 Все документы переведены полностью, без каких-либо сокращений.

171 Встречаются клейма: «Фабрики № 6 Говард и К°», «Высочайше утв. компании Угличской-фабрики», «Н. П.», «С. Ф. П. В. Сергеева» и клеймо в виде двуглавого орла в фигурной рамке.

172 Это относится к неактовым документам—прошениям и донесениям (именно они в основном помещены в сборнике). В большинстве актовых документов (купчих, закладных и пр.) печати лиц, составлявших документ (казиев) и заверявших его (свидетелей), обычно не имеют непосредственного отношения к содержанию.

173 Из-за существенных различий в построении предложения в узбекском и русском языках далеко не всегда удается перевести текст строка в строку. Поэтому строки в переводе не всегда точно совпадают со строками в тексте (в этих случаях цифры показывают лишь приблизительное соответствие), а иногда в переводе объединяется несколько строк.

174 О терминах, относящихся к административному устройству Хивинского ханства, см. Йулдошев, Хива хонлигида феодал ер эгалиги, 225— 327-бет.

175 Если над строкой вынесена часть основного текста (напр., часть имени, вставленное позднее слово и т. п.), то такие слова курсивом не выделяются, а только в случае необходимости отмечаются в примечаниях.

176 В некоторых случаях (напр , в док. № 20) записи, зачеркнутые как не действительные, приводятся в примечаниях.

177 Ценные сведения о хорезмском народном произношении ряда имен приведены в кн.: Абдуллаев, Хоразм шевалари, 106—109-бет. О каракалпакском произношении ср.: Каракалпакско-русский словарь, стр. 772—779.

178 В виде исключения передаются некоторые особые народные варианты произношения арабских и персидских имен, отраженные в оригинале: Эсен вм. Хасан, Дос вм. Дост (однако «ахун» и «ахунд» передаются в пе­реводе одинаково—ахунд), Мемет вм. Мухаммед, Суюн вм. Хусейн и т. п.

179 Частично они приведены в упомянутой работе Ф. Абдуллаева (Хоразм шевалари).

180 У Ф. Абдуллаева имя Аллаш приводится как стяженная форма имени Алла-Шукур.