1. 1585 г. ноября 11. — Память из Посольского приказа казанским воеводам кн. Григорию Андреевичу Булгакову с товарищами о пропуске к Москве выехавших из Астрахани бухарского и хивинского послов Мухаммед-Али и Ходжа-Мухаммеда.

Память (Перед словом память в рукописи зачеркнуто: от царя и великого князя Федора Ивановича всеа Русии в нашу отчину в Казань.) воеводам князю Григорью Ондреевичю Булгакову (В рукописи после слова Булгакову зачеркнуто: да Микифору Павловичю Клементьеву.) с товарыщи да дияку Михаилу Битяговскому. Писали есте ко государю царю и великому князю, что писал к вам с Васильчикова острова князь Борис Мезецкой, что едут с ним из Астарахани бухарские послы Магмеделей да юргенчьской посол Хоз-Магмет да служилые тотарове Байбиря Таишев с товарищи да 3 человеки черкаских послов и тезики с товары да 5 стругов складных руских людей с товары ж. И как к вам ся память придет, а бухарской посол и юргенчьской и служилые тотарове и тезики и черкаские послы в Казань придут, и вы б тотчас у бухарского посла и юргенчьсково (В рукописи от слова юргенчьсково до слов у наших написано по зачеркнутому: велели разспросити и о чем их к нам приезд и грамоты с ними от их государей и поминки к нам есть ли и что у бухарсково и у юргеньсково послов с товарыщи…). что к нам от их государей поминков на приезд … есте сколько служилых людей и что с ними товару каково и что у торговых людей с ними и что … товаров и что у наших у служилых татар у Байбири Таишева с товарыщи какова товару и рухледи всякой то бы есте все велели переписати, а переписав наперед их тотчас роспись поминком и товару их к нам прислали в Посольской приказ к дияку нашему к Ондрею Щелкалову, и отпустили бы есте из Казани бухарских послов || и юргенсково (В рукописи зачеркнуто: и черкаских послов.) и наших служилых татар к нам к Москве по пути каким мочно ехати, и проводить их до Москвы послали б есте сына боярсково добра и стрельцов до 50 человек, чтоб их проводить до Нижнего, а как тот сын боярской в Муром приедет и вы б тому сыну боярскому велели постояти [98] в Муроме и велели им подождати нашего указу в Муроме, а из Мурома бы о своем приезде к нам отписал, а без указу б из Мурома к Москве не ездили, а тезиков бы есте, которые приедут з бухарскими послы (От слова послы до слов и вы б в рукописи написано по зачеркнутому: в Казань и вы б их ис Казани к нам к Москве не пропущали, а велели торговати в Казани, а сколько их в Казань придет и какие товары с ними …) и со юргенчьскими отпустил их вместе с ними, а которые у них … торговые люди пришли в Казань и вы б о том к нам отписали и вы б их из Казани не пропущали по прежнему нашему указу, а которые московские люди с тамошними товары поедут мимо Казани, и вы б по тому ж у них товара всякие переписали, явленную пошлину и пропускную с них емля, а к нам к Москве список их товаров прислали сколько с кем пройдет, а черкаские …

На обороте: 94-го ноября в 11 день такова память послана з Григорьем з Доможировым.

МД. Бух. ст-цы 1585 г., лл. 3 — 4. Конец утрачен.

2. 1585 г. после ноября 11. — Две челобитные бухарского посла Мухаммед-Али ц. Федору Ивановичу: 1) о пропуске его из Казани к Москве, с перечислением привезенных им даров и товаров и 2) о даче ему подвод.

I. — Царю государю великому князю Федору Ивановичю всеа Руси бьет челом бухарской посол Мамедели. Послал, государь, меня государь наш Абдулай царь бухарской к тебе государю з дары, и нынеча замерзл в твоей государеве отчине в Казани, а дары тебе государю послал наш государь: шетер индейские земли по …(В рукописи оборвано.) митколи красные, а внутри травы вырезаны выбойчатые розные цветы, а у шетра 32 оттужины веревок бумажных, да к тебе ж государю прислал твоего сына боярскова Ларю Бориса Иевлева сына; да яз бью челом тобе государю шоломом булатным навожен золотом и травами, да сабля булатная навожено золотом, ножны хоз черной, да лубья саадочное навожено золотом с травами, да нож булатной рыбей зуб черен навожен золотом, ножны булатные навожены золотом оков серебрян, да чаша ценинная с травами навожена золотом, да 2 тулунбаса медяны навожены красками травы и золотом, да 2 деревца седельные навожены красками и золотом травы. Да послал нашь государь Абдулай в твою государеву отчину товару со мною 2000 зенденей всяким цветом, 200 мелей, 100 объяринных зенденей, 100 дороги, 1500 кушаков бумажных, 40 пуд краски. Да со мною, государь, брат мой, да поп с сыном, да государя нашего 6 сокольников, да моих людишек девка да детина да 3 арапы, да 5 человек кошеваров. Милостивый царь государь, покожи милость, вели меня из Казани к Москве к собе к государю отпустити и вели государь дати подводы, на чом нам ехоти. Государь царь смилуйся, пожалуй. || [99]

II. — Царю государю великому князю Федору Ивановичю всеа Руси бьет челом бухарской посол Мамедели. Послал государь наш Абдулай царь со мною к Москве товару, да со мною мои людишка, и надобет государь под товар и под нас 30 подвод. Милостивый царь государь, покажи милость, вели нас ис Казани к Москве отпустити. Государь, пожалуй.

МД. Бух. ст-цы 1585 г., лл. 1 — 2. Датируется на основании документа №1.

3. 1585 г. после ноября 11. — Посольское письмо хивинского посла Ходжа-Мухаммеда ц. Федору Ивановичу из Казани с перечислением привезенных им даров и товаров, с приложением челобитной о пропуске его с людьми и товарами из Казани к Москве.

I. — Царю государю и великому князю Федору Ивановичю всеа Руси бьет челом юргенской посол Хоз-Маамет. Послал государь наш Азим царь к тебе к царю государю поминка: шатер большой, да шалом булатной золотом навожен, да сабля булатная навожена золо[то]м, да 2 саадака шиты шолки и золотом, да нож булатной, ножны серебрены, да тулунбас булатной золотом новожен, да 2 государь седла золотом подписаны; а яз государь посол челом бью от себя: сабля булатная золотом навожено, да саадак золотом навожен и всякою краскою, да тулунбас булатной написан золотом и всякою краскою, да сабля булатная, а ножны з золотом и со всякою краскою, да топор булатной золотом онавожен, да 2 седла подписаны золотом и всякою краскою, у одного седла крыльца и тебеньки шиты золотом и всякими красками, да лук мешецкой навожен золотом и всякими красками, да дороги, 2 чазима, 3 мели широких, трои митколи объяринные, и тебе б то царю государю было ведомо те поминки. ||

Послано товару: 200 дорог всяким цветом, да 100 мелли, да 100 объяринных широких, 200 зенденей красных, да 2000 зенденей всяких цветов, да 10 калей краски; да посол, да сын его, да брат его, да шурин, да племянник, да слуг 3 человеки, да 5 человек кошеваров и поваров, да малай за лошадью, да оставливою в Казани человека Летифом завут. ||

II. — Царю государю великому князю Федору Ивановичю всеа Руси бьет челом юргенской посол Хоз-Маамет. Послал государь наш товару своего со мною к Москве и со мною, государь, мои людишка, а надобет государь под товар и под нас 20 подвод. Царь государь покожи милость, вели нас из Казани к Москве отпустить. Государь царь, пожалуй.

МД. Хив. ст-цы 1590 г., лл. 2 — 4. Датируется на основании документа № 1. На архивной обложке дата проставлена неправильно.

4. 1589 г. ранее мая 30. — 4 челобитные «изюрского» и бухарского послов Кадыша, Мухаммед-Али и Достума в Посольский приказ о разрешении им закупить на обратном пути некоторое количество заповедных товаров, с приложением приказных докладных выписей по их челобитным. [100]

I. — Царю государю великому князю Федору Ивановичю всеа Руси бьет [че]лом изюрского царевичя посол Кадыш. Милостивый царь государь, пожалуй поволи своим царским жалованьем вели купити полону 10 душ в Касимове про государя своего царевича обиход, да в Муроме 200 юфтей мостовых, да в Казани 200 пудов воску да 40 шуб бельих да 20 пуд меду да 30 подставок вина. Милостивый царь государь, пожалуй прикажи свою царьскую грамоту дать. Царь государь смилуйся, пожалуй. ||

II. — Государю царю великому князю Федору Ивановичю всеа Руси бьет челом бухарского Абдулы царя посол Магмед-Алей. Велел мне бити челом государь мой тебе государю, чтоб ты, государь, пожаловал велел мне вывести из своего государства 1000 руб. денег на его государя моего обиход на серебряныя сосуды. Милостивый царь государь пожалуй, вели мне вывести из своего государства по приказу государя моего 1000 руб. денег на сосуды на его государев обиход и вели мне дать свою государеву грамоту в Астрохань к сво[им] государевым воеводам. Царь государь смилуйся, пожалуй. ||

III. — Царю государю великому князю Федору Ивановичю всеа Руси бьет челом посол царевичов Тостун. Милостивы царь государь, покажи милость пожалуй вели государь мне по своим, государь, водчинам по городом понизовскым до Казани купити воску 150 пудов да 200 ювтей мостовых да 30 ведер вина да 20 пудов меду да 5 душ полону в Переславле и в Касимове и в Нижном Новегороде и Свияску. Государь царь смилуйся, пожалуй. ||

IV. — Изюрского царевича посол Кадыш государю бьет челом, чтоб государь пожаловал про государя его обиход ослободил купити в своей государеве отчине в Казани 100 пуд воску, да в Муроме 200 юфтей телятин да 30 подставок вина, да в Казани ж бы государь, ослободил ему купить 40 юфтей шуб бельих да 10 душ полону.

Помета: 3 души купить.

Бухарского Абдулима царевича посол Досум бьет челом государю, чтоб государь пожаловал ослободил ему по городом купить 150 [пуд.] воску да 200 юфтей кож мостовых да 30 ведр вина да 20 пуд меду да 5 душ полону. || Да бухарсково ж Абдулы царя посол Магмед-Алей государю бьет челом, чтоб государь пожаловал на царев обиход ослободил купить и вывести за море 200 пуд воску да 50 пуд меду пресного да 10 душ полону.

Помета: Воск 200 пуд и 50 пуд пресного меду купить ослободить.

Да государе же бы ослободил ему Магмед-Алею купити дорогою едучи 500 юфтей кож мостовых да 50 ведр вина.

Помета: Ослободить и память к Дружине послать.

МД. Бух. ст-цы 1587 г. и 1589 г., лл. 25—26, 16, 22 и 19. Датируется на основании документа №6.

5. 1589 г. ранее мая 30. — Челобитная бухарского посла Мухаммед-Али ц. Федору Ивановичу с просьбой принять меры против [101] взимания с приезжающих в Астрахань «заморских» торговых людей незаконных поборов, обычно вымогаемых с них кормщиками и гребцами.

Царю государю великому князю Федору Ивановичю всеа Руси бьет челом бухарского Абдулы царя посол Магмед-Алей и вместо бухарских торговых людей и иных заморских земель торговых людей. Приходят, государь, за море из Астрохани на твоих государевых бусах на пристанища твои государевы юртовские астроханские татаровя и возят нас из-за моря с товаром в Астрохань, а емлют с торговых людей твою государеву пошлину с пуда на тебя государя целовальники, а за твоею государевою пошлиною емлют кормщики гребцы, и не по твоему государеву указу, посулы и поминки великие с торговых людей собе емлют со вьюка по доро[го]м, да гребцы емлют со вьюка по 4 кушаки, и для их, государь, посулов и поминков великих многие заморские торговыя люди в те бусы не кладутца для их посулов и поминков и не приезжают в Астрохань с товаром для их посулов; а у тебя государя от тех кормщиков и гребцов теряетца твоя государева товарная пошлина, а отъезжают государь многие заморские торговые люди для их посулов в Турскую и в Шамахинскую и в Ногайскую землю и в ыные многие земли и мне, государь, о том заморские торговыя люди велели на тех кормщиков и на гребцов в тех посулах и поминках тебе государю известить. А с меня, государь, с посла те кормщики и гребцы взяли 5 кафтанов да 6 зенденей да 60 кушаков опричь твоие государевы пудовыя пошлины. Милостивый царь государь, покажи милость не вели впредь тем кормщиком и гребцом с меня и с торговых заморских людей посулов и поминков имати опричь своие государевы пудовыя пошлины, а оне, государь, емлют у тебя государя твое государево жалованье из казны, и вели мне дати свою государеву грамоту, чтоб с меня и с торговых людей посулов и поминков не имали опричь твоие государевы пудовыя пошлины. Царь государь, смилуйся.

МД. Бух. ст-цы 1587 г. и 1589 г., л. 18. Датируется на основании документа № 6.

6. 1589 г. мая 30. — Память дьякам Дружине Петелину и Смирному Васильеву: 1) об изготовлении проезжих грамот отпускаемым из Москвы бухарскому и «изюрскому» послам Достуму и Кадышу с разрешением беспошлинной покупки, на пути их следования, определенного количества потребных им товаров и 2) о посылке специальной грамоты в Астрахань с запрещением чинить впредь бухарским послам какие либо обиды и насилия.

Лета 7097-го майя в 30 день память дияком Дружине Петелину да Смирному Васильеву. Били челом государю царю и великому князю Федору Ивановичю всеа Русии бухарского Абдулима царевича посол Досум да изюрского Эминя царевича посол Кадыш, чтоб государь государей их пожаловал ослободил им на царевичев обиход купить в дороге до Казани едучи по городом воску и меду пресного и вина и полону неметцкого [102] и кож юфтей мостовых и шуб бельих, и по государеву цареву и великого князя указу бояре приговорили: бухарского Абдулима царевича послу Досуму купити 100 пуд воску, 200 кож юфтей мостовых, 30 ведр вина, 20 пуд меду, да 5 душ полону неметцкого, а изюрскому послу Кадышу 100 пуд же воску, 20 ведр вина, 200 юфтей телятин, 40 юфтей шуб бельих, 3 души полону неметцкого. И дияком || Дружине Петелину и Смирному Васильеву велети им написати грамоты проезжие, чтоб им едучи по городом тот товар воск и мед и вино и шубы и кожи и полон повольно было купить и из Казани и из Асторохани их с теми товары велети пропустить безпошлинно, да и о том в Асторохань государева грамота написать, чтоб вперед Бухарские земли послом от астороханских голов и от судовых кормщиков и гребцов ни в чем обид и насильства не было ни от кого и пошлин лишних мимо государев указ не имали.

МД. Бух. ст-цы 1587 г. и 1589 г., лл. 1-2.

7. 1589 г. июня 4. Память дьякам Дружине Петелину и Смирному Васильеву о посылке грамоты к самарским воеводам с извещением о разрешении возвращающимся из Москвы бухарским послам отправить пожалованных кречетов из Самары в Бухару через Ногайскую степь.

Лета 7097-го июня в 4 день память диаком Дружине Петелину да Смирному Васильеву. Били челом государю царю и великому князю бухарские послы Магмеделей да Досум да изюрского царевича посол Кадыш: пожаловал государь, послал ко государям их свое государево жалованье кречаты, и как они придут в Сомар и будут в Сомаре нагаи ардабазарцы с торгом и государь бы их пожаловал ослободил им черес поле из Сомары с ногаи людей своих с кречаты отпустити в Бухары полем. И по государеву указу бояре приговорили: бухарским послом Магмеделю да Досуму да Кадышу людей своих из Сомары с кречаты полем отпустити, и дьяком Дружине Петелину да Смирному Васильеву послати в Сомар государева грамота, будет прикочуют ногаи ардобозарцы с торгом к Сомарскому городу и бухарским послом из Сомарского города ослободили им людей своих с кречаты отпустити полем в Бухары через Ногаи, и к ногайским мурзам сомарские воеводы приказали, чтобы тех бухарских людей пропустили через свои улусы в Бухары без зацепки.

Внизу листа: Отпущена за приписью дьяка Посника Дмитреева.

МД. Бух. ст-цы 1587 г. и 1589 г., л. 4.

8. 1589 г. ранее июня 6. — Челобитные «изюрского» и бухарского послов Кадыша и Мухаммед-Али в Посольский приказ о сложении с них таможенной пошлины, начисленной в Казани с привозных их товаров, с докладной приказной выпиской по челобитной посла Кадыша.

I. — Царю государю великому князю Федору Ивановичю всеа Руси бьет челом изурского царевича посол Кадыш. Милостивый царь государь [103] пожалуй, вели свою царьскую грамоту дать в Казань к воеводам и дьяком, чтобы твоей государевы пошлины таможные на мне на Кадыше не взяли, а по мне, государь, взяли поруку в Казани, а срок был Велик день дати те пошлины. Царь государь, смилуйся. ||

II. — Царю государю великому князю Федору Ивановичю всеа Руси бьет челом бухарского Абдулы царя посол Магмед-Алей. Послал, государь, меня государь мой Абдула царь к тебе государю посольством, а со мною послал своего заморского товару в твою государеву отчину продавати, и как, государь, яз приехал из Астрохани в Казань, и на мне, государь, в Казани твои государевы таможныя целовальники со государя моего с товару прошали твоих государевых пошлин, и по мне, государь, в тех пошлинах таможенныя целовальники взяли поруку тезиков Бухарские земли, да в тех же, государь, яз пошлинах оставил в Казани дву человек своих, и таможныя, государь, казанские целовальники сроку было мне в тех пошлинах дали до Велика дни нынешнего 97-го году, и казанские, государь таможныя целовальники те свои государевы пошлины на бухарских тезикох и на моих людех на дву человекох взяли, а наперед сего, государь, яз был послан посольством к тебе государю двожды и ты, государь, жаловал, со государя моего товару своих государевых пошлин не велел имати. Милостивый царь государь, покажи милость, пожалуй попрежнему не вели в Казани со государя моего с товару своих государевых пошлин имати, и вели мне дати свою государеву грамоту в Казань к своим государевым воеводам и к таможенным целовальником и вели мне те пошлин-ныя деньги, што оне взяли со государя моего с товару, назад мне отдати по своей государеве грамоте. Царь государь, смилуйся.

III. — Бьет челом государю изюрского царевича посол Кадыш, чтоб государь пожаловал велел дати свою государеву грамоту в Казань к воеводам и к дияком, чтоб с него государевы таможенные пошлины не взяли, а в пошлинах деи по нем взята порука, а срок деи был тое пошлине Велик день.

Помета: Послать память к дьяку к Дружине, чтоб с него не имали пошлин, а будет взята и ему отдать. (Соответственная царская гратота Казанскому воеводе кн. Федору Дмитриевичу Шестунову с товарищами от 6 июня 1589 г. освобождала от уплаты начисленной пошлины как «изюрского», так и бухарского послов.)

МД. Бух. ст-цы 1587 г. и 1589 г., лл. 27—28, 21. Датируется на основании опущенной в настоящем издании царской грамоты казанским воеводам от 6 июня 1589 г., л. 6.

9. 1589 г. ранее июня 10. — Челобитная «изюрского» посла Кадыша ц. Федору Ивановичу о взыскании денег с торговых людей сурожского ряда гор. Москвы, отказывающихся платить за купленные у посла зендени.

Царю государю и великому князю Феодору Ивановичу всеа Русии бьет челом изюрского царевича посол Кадыш. Жалоба, государь, мне на [104] твоих государевых торговых людей сурожского ряду на старосту на Романа да на Бажена да на Михаила на Шипова да на Ждана да на Бажена да на Илью да на Богдана да на Ондрея да на Ждана на Кулятина да на Григорья да на Ивана на Корелу да на Иевлевых сидельников Мизинова на Ивана с товарыщем, а отцов их, государь, имян не ведаю, а сидят, государь, те торговые люди кое в сей челобитной имяны писаны в сурожском ряду. Имали, государь, у меня зендени чары и семенди всяким цветом и черленые зендени, и за те, государь, за все деньги платятца, а за 100 за черленые не платят, запираютца. Милостивый царь, покажи милость, дай свой праведный сыск на тех торговых людей, чтоб яз в убытке не был. Царь государь, смилуйся.

МД. Бух. ст-цы 1587 г. и 1589 г., л. 29. Датируется на основании документа № 11.

10. 1589 г. ранее июня 10. — Докладная выпись Посольского приказа по челобитной «изюрского» посла Кадыша о возвращении неправильно взысканных с него астраханским воеводой денег.

Бьет челом государю царю и великому князю изюрского царевича посол Кадыш. В прошлом в 95-м году приезжал он Кадыш в Асторахань с товаром и торговал в Асторахани з государевыми с торговыми людьми, а что у него осталось товару и он деи Кадыш тот достальной товар применил арменом и выменил у них про царевича на 50 руб. золотых да на 50 руб. грошей турских денег, и как он Кадыш поехал из Асторахани к себе и у него деи те золотые и гроши отняли на море дети боярские и целовальники; и после того с послом и с ним с Кадышем были торговые люди костромитин Михайло Ватагин с товарыщи у его царевича в Ызюрской земле и царевичь деи против тех золотых и турских денег, что у него у Кадыша взяли на карабле дети боярские и целовальники, взял у того Михаила 100 руб., и как он Кадыш ныне приехал в Асторахань з бухарским послом, и боярин де и воевода князь Федор Михайловичь Троекуров велел на нем правити 215 руб. за тое 100 руб. и отдати те деньги Михайлу Вотагину без государева указу, и живот царевичев продавали, и государь бы его Кадыша пожаловал велел ему те деньги отдати.

Помета: Послать память к дьяку к Дружине, чтоб те деньги отдать велел в Асторахани.

МД. Бух. ст-цы 1587 г. и 1589 г., л. 20. Датируется на основании документа № 11.

11. 1589 г. июня 10. — Грамота и. Федора Ивановича казанскому воеводе кн. Федору Дмитриевичу Шестунову о пропуске без задержания отпущенных из Москвы бухарских и «изюрского» послов Мухаммед-Али, Достума и Кадыша и о невзимании пошлин с вывозимых ими, точно перечисляемых в грамоте, товаров.

От царя и великого князя Федора Ивановича всеа Русии в нашу отчину в Казань боярину нашему и воеводе князю Федору Дмитреевичю [105] Шестунову да воеводе нашему и дворянину думному Игнатью Петровичю Татищеву да дьяком нашим Фторому Федорову да Василью Нелюбову. Отпустили есмя с Москвы бухарсково Абдулы царя посла Магмед-Алея да сына царева Абдулима царевича посла Досулима да изюрского царевича Емина посла Кадыша, а с ними есмя послали наших поминков к их государем и их купли 25 кречетов да ястреб; да бухарских же царя и царевича послом пожаловали есмя поволили из нашего государства на царев и на царевичев обиход вывести денег для серебряного дела 1000 руб.; да едучи до Казани по городом и в Казани велели есмя цареву послу Магмед-Алею купить 50 пуд меду пресново да 10 душ полону неметцково да 500 кож юфтей мостовых да 50 ведр вина горячево, да бухарсково ж Абдулима царевича послу Досуму велели есмя купити 200 кож юфтей мостовых, 30 ведр вина, 20 пуд меду да 5 душ полону неметцково, а изюрскому послу Кадышу на царевичев обиход велели есмя вывести 200 руб. денег да купить … 20 ведр вина || да 200 юфтей кож да 40 юфтей шюб бельих да 3 души полону неметцкого, а с тово со всево с товару, что они едучи купят, и с полону пошлин есмя никаких по городом и в Казани имать с них не велели; и что они тех товаров привезут с собою купя в городех, и что в то ж число в Казани купят, и вы б у них с тово со всево товару, и что с ними пошло товаров с Москвы, пошлин наших никаких имати не велели и отпустили б есте бухарских послов ис Казани с келарем с Протасьевым да с Ываном с Чеадаевым да с Прокофьем с Кашкаровым тотчас и провожатых с ними послали по прежнему нашему указу. Писан на Москве лета 7097-го июня в 10 день.

МД. Бух. ст-цы 1587 г. и 1589 г., лл. 8 — 9.

12. 1589 г. июня 10. — Проезжая грамота, выданная отпущенным из Москвы бухарским и «изюрскому» послам Мухаммеду-Али, Достуму и Кадышу с перечислением товаров, разрешенных с ними к вывозу.

От царя и великого князя Федора Ивановича всеа Русии от Москвы до Коломны и до Переславля Резанского и до Мурома и до Нижнего Новагорода и до Казани по всем городом бояром нашим и воеводам и намесником и дьяком и всяким приказным людем и таможником и мытчиком и всяким нашим пошлинным людем. Отпустили есмя с Москвы в Казань водяным путем бухарского Обдулы царя посла Магмет-Алея да сына царева Обдюлима царевича посла Досума да изюрского царевича Еминя посла Кадыша, а с ними есмя послали к их государем наших поминков 10 кречетов да купили они 10 пансырей, да мы ж их пожаловали, велели им вывести из нашего государства бухарского царя и царевича на обиход … Далее следует перечисление товаров, приведенное в предыдущей грамоте. И вы б бояре наши и намесники и воеводы и дьяки и всякие наши приказные люди и пошлинники бухарского царя и царевича послом и изюрскому послу кожи и шубы и вино и мед и полон немецкой [106] по сей нашей грамоте поволили купить где в котором городе захотят, и пошлин бы есте с них с того товару и с полону, что едучи купят, не имали, а больши б есте им того товару и иных никаких заповедных товаров в тех городех купити не давали и кречатов и пансырей с ними больши того не отпускали, и того б естя велели беречи накрепко, чтоб они руских людей за неметцкой полон и неметцкого [по]лону крещеного не покупали. А прочитая сю нашу грамоту и списывая с нее противень отдавали ее бухарским послом и изюрскому послу назад для иных наших приказных людей. Писан на Москве лета 7097-го июня в 10 день. (См. связанную с этим посольством грамоту боярина и конюшего Бориса Федоровича Годунова бухарскому хану Абдаллаху, отправленную в июле 1589 г. с служилым татарином Байбирею, о пропуске в присланной Абдаллахом грамоте царского титула и о том, чтобы он впредь писал более почтительно. — МД. Бух. дело 1589 г. февраля 18 — июля 20, лл. 2—5. — Современный список, тетрадь в 4-ую долю листа на 5 листах. Грамота напечатана в сборн. кн. Хилкова. Пбг. 1879 г., стр. 487—489.)

МД. Бух. ст-цы 1567 г. и 1589 г., лл. 13 — 14.

13. Не позднее 1589 г. — Челобитная проживающих в Казани тезиков хивинцев Ходжи-Авеса с товарищами ц. Федору Ивановичу о возвращении им излишне взятой с них казанскими воеводами таможенной пошлины.

Царю государю великому князю Федору Ивановичю всеа Руси бьют челом тезики юргенцы Хозя-Авес да Хозя-Асан да Шихамет да Ази с товарищи. Приехали есмя, государь, и[с] своей земли в твою государеву вотчину тому три годы и приехав есмя государь в Асторохань да что продали товаров своих для харчю и с того продажного товару взяли с нас твою государеву пошлину по 11 д. с рубля взяли, а которой, государь, товар повезли мы с собою в Казань и с того товару взяли по полушесте деньге с рубля, и как есмя государь приехали в Казань и твои государевы воеводы нас отпустили к Москве с товаром с нашим и на нас государь взял в Казани таможенная голова Михайло Фалелеев с того с нашего проеждева товару пошлины по 11 д. с рубля, а с вещего товару взял по 18 д. не по твоему государеву указу, а преж сего, государь, с нас имывали прежние таможники с проеждева товару по 2 д. с рубля, а с руских людей по деньге с рубля, а приехав, государь, к Москве взяли с нас по 8 д. с рубля. И мы, государь, на Москве били челом тебе государю о той о лишной проеждей казанской пошлине, что с нас взяли лишек не по твоему государеву указу, и ты, государь, нас пожаловал и грамоту свою государеву в Казань к своим государевым воеводам дал и ту лишнюю пошлину велел еси нам ис [с]воей государевы казны отдати назад, и тое твоей государевы грамоты твои государевы воеводы не слушают и тое лишние пошлины ис твоей государевы казны нам не отдавывали и по ся места. И мы, государь, ис Казани у твоих государевых воевод ис Казани к тобе ко государю [107] отпрашивались бити челом тобе государю о той ж проеждей пошлине, и нас государь, ис Казани не отпустили и в свою землю нас и по ся места не отпустили. Православный царь государь, покажи милость, пожалуй нас иноземцов вели, государь, нам ту лишную пошлину ис [с]воей государевы казны нам отдати, чтоб мы иноземцы в напрасном убытке в долгу вконец не погибли. Царь государь смилуйся, пожалуй.

МД. Бух. ст-цы 1587 г. и 1589 г., л. 17. Датируется условно, на основании старой архивной датировки всего столбца.

14. Не позднее 1589 г. — Челобитная задержанных в Казани местными воеводами тезиков хивинцов Авеза, Ходжи-Асана и Шихамета с товарищами ц. Федору Ивановичу о разрешении вывезти «в свою землю» закупленный ими в Казани еще до запрещения воск, отбираемый у них насильно воеводами в государеву казну.

Царю государю великому князю Федору Ивановичю всея Руси бьют челом тезики юргенцы Авез да Хоза-Асан да Шихамет с товарыщи. Приехали есмя, государь, и[с] своей земли в твою государеву вотчину и живем государь, в Казани 3 годы з женами и с людьми проедаемся, а пожаловал еси, государь, нас своею государевою грамотою, велел нас ис Казани отпустити, и твои государевы воеводы нас ис Казани не отпустят в свою землю, держат в Казани не знаем для чево; а покупали есмя, государь, воск в Казани и лили в крухи большие в землю до твоей государевы заповеди, а ставился нам всякой пуд по полутретья рубли, и как, государь, твои государевы воеводы в Казани прокликали, не велели воску покупати, и мы с тех месть не учали воску покупать, и тот, государь, воск у нас твои государевы воеводы хотят взять в твою государеву казну сильно, а дают нам за тот воск по полутара рубли, а нам, государь, стало втридороги харчю всякому человеку по 100-у руб., жили за посмех, держат сильно, а товару у нас заморского нету никакова. Православный царь государь, покажи милость умилосердись, не вели у нас того воску имать на собя на государя, чтоб мы иноземцы вконец не погибли, а не пожалуешь, государь, нас иноземцов, велишь тот воск у нас взять на собя, и нам должным людям в свою землю ехать не с чем, от должников на правеже в долгу вконец погинути.

МД. Бух. ст-цы 1587 г. и 1589 г., л. 15. Датируется условно, на основании старой архивной датировки всего столбца.

15. 1596 г. августа 31. — Грамота ц. Федора Ивановича тарскому воеводе кн. Федору Борисовичу Елецкому о принятии мер для организации и развития торговли с приезжими бухарцами и ногайцами.

От царя и великого князя Федора Ивановича всеа Русии в Сибирь в Тарской в новой город воеводе нашему князю Федору Борисовичю Елетцкому с товарыщи. Как к вам ся наша грамота придет, а которые бухарцы и нагаи торговые люди тезики учнут к вам на Тару с товары [108] приезжати или из Нагаи с лошедьми или с ыными с какими товары, и вы б тем бухарцом и нагайцом торговым людем велели с нашими с рускими людьми и с юртовскими татары на Таре торговати безпошлино, а наших никаких таможенных пошлин с них имати не велели и береженье и ласку к ним держали великую и обиды б им и насильства никоторого не было, чтоб им впредь повадно было со всякими товары приезжати. А торговати б есте бухарцом и всяким иноземцом велели за городом в посаде или за посадом где будет пригож, а того бы есте над ними смотрили и берегли накрепко, чтоб они заповедными товары доспехи и пансыри и саблями || и ножи и топоры с юртовскими и с ясачными татары не торговали. А как бухарские или нагайские торговые люди с товары на Тару приедут, а похо-тят у вас в городе каким делом быти, и вы б им у себя велели быть, и в тое б пору у вас в городе и в остроге было людно и служивые б люди литва и казаки и стрельцы стояли со оружьем и приставов к тем послом приставливали из детей боярских, которые пригодятца по прежнему нашему указу, чтоб у них без приставов не было. А как они на Таре исторгуютца и вы б отпускали их не издержав, чтоб им нужи никакие не было, и им приказывали чтоб они впредь со всякими товары в сибирские городы приходили и с нашими служивыми людьми торговали, а мы их пожаловали велели им приходить во все сибирские городы повольно торговати без-пошлинно. А которые торговые люди бухарцы похотят на Таре годовати и товаров своих вскоре не изпро || дадут, и вы б им велели на Таре быти до тех мест, как они товары свои испродадут. А как торговые люди бухарцы приедут из которого города и хто имянем и сколько с ними каких товаров, или нагаи придут с лошедьми и которых улусов и от котараго му[р]зы и сколько с ними лошедей и о каких делех учнут вам говорити, и вы б о том к нам к Москве отписывали в чети дияку нашему к Ивану Вахромееву, чтоб нам про то было ведома. А в то бы есте время в городе жили с великим береженьем, чтоб дурна над городом никатораго не сделали, а того б есте над бухарцы и над нагайцы велели смотрить и беречи накрепко, чтоб бухарцы и нагайцы в городе никаких крепостей и людей не росматривали и не лазучили и с рускими людьми и с татары опричь торговли никоторых розговорных речей не говорили к нужи б сибирской никоторые не ведали, а росказывали б || бухарцом и нагайцом, что сибирские городы добре людны и ничем не нужны, для того что писали к нам из Сибири в вестовых грамотах, что Кучюм царь з бухарцы и с нагайцы ссылаетца и умышляет вместе и хотят на наши сибирские городы приходити. Писано на Москве лета 7104-го августа в 31 день. Припись у грамоты дияка Ивана Вахромеева.

МД. Книга Сибирского приказа № 11, лл. 20 — 21 об.

16. 1609 г. ноября 8 и декабря 26. — Две отписки туринского воеводы Ивана Никитича Годунова верхотурским воеводам Степану Степановичу Годунову и Ивану Михайловичу Плещееву с извещением [109] об отпуске из Туринска в Верхотурье бухарских купцов с перечислением провозимых ими товаров.

I. — Господам Степану Степановичю, Ивану Михайловичю Иван Годунов челом бьет. В нынешнем, господа, во 118-м году ноября в 8 день бил челом государю царю и великому князю Василью Ивановичю всеа Руси торговой человек бухаретин Курманко, чтоб ево государь пожаловал, велел отпустить ис Туринсково астрогу на Верхотурье с бухарским с товаром, и тот, господа, бухаретин Курман к вам на Верхотурье отпущен тово ж числа, а бухарсково товару с ним пошло 50 зенденей розных цветов да 20 кушаков да 3 фунта шелку да 4 фунта бумаги синей шитьи да 2 пест-реди, и с того у него з бухарсково товару государева десятая пошлина взята в Туринском астроге.

На обороте: Господам Степану Степановичю и Ивану Михайловичю. 118-го ноября в 22 день принес бухаретин Курманко.

II. — Господам Степану Степановичю, Ивану Михайловичю Иван Годунов челом бьет. В нынешнем, господа, во 118-м году декабря в 26 день били челом государю царю и великому князю Василью Ивановичю всеа Русии торговые люди бухарцы Баба-Сеитко да Назарко, чтобы их государь пожаловал велел отпустить на Верхотурье з бухарским товаром, и те, господа, бухарцы на Верхотурье отпущены тово ж числа, а товару у них пошло у Баба-Сеитка 60 кушаков да 17 зенденей да 2 фунта бумаги синей шитей, а у Назарка товару 75 кушаков да 5 пестредей да 4 фунта шелку. Да писали вы, господа, ко мне, чтобы мне к вам отписати, емлют ли государевы пошлины у бухарцов в сибирских городех в Тобольску и на Тюмени и в Туринском астроге с их с товаров и с мяхкие рухляди, которую они выменяют на бухарские товары, и в Тобольску, господа, и на Тюмени у них у бухарцов государеву десятинную пошлину емлют для тово, что ани ходят издавна, а в Туринском, господа, астроге у них пошлина не имывана для тово, чтоб им было вперед повадно ходить, а товары у них невеликие, а как вперед почнут ходить, ино и тогда не [б]удет имати. (Сведения о приезжих в Московское государство бухарских купцах за 1598 г. см. в росписи от 9 сентября 1600 г. торговым людям тезикам, которые били челом ц. Борису Феодоровичу об отпуске их из Казани в свои земли, с указанием сроков, в каковые они прибыли. (Упоминаются бухарцы; прибывшие в Казань из Астрахани и из Уфы). Роспись напечатана в Тр. Вост. Отд. Русск. археол. общ., т. XXI , СПб., 1892, стр. 101 .)

На обороте: Господам Степану Степановичю и Ивану Михайловичю. 118-го генваря в 13 день принесли бухарцы Пат-Сеит(?) да Назарка.

ИАИ Акад. Наук СССР. Верхотурские ст-цы. Акты 1609 г. ноября 8 и декабря 26.

17. 1614 г. не позднее начала ноября. — Посольское письмо бухарского купчины ходжи Науруза ц. Михаилу Федоровичу: 1) с жалобой на самарского воеводу кн. Димитрия Петровича Лопату-Пожарского, будто бы взявшего у него дары, посланные от бухарского хана Имам-кули, [110] и неизвестно отправившего ли их по действительному назначению, 2) с жалобой на казанских воевод, неправильно взявших пошлины с привезенных им с собою ханских товаров и 3) с просьбой отпустить его без дальнейшей задержки или в Бухару, или в Сибирь.

Перевод з бухарскова Имам-кулиева царева купчины с Науруз-Мухаммедевы грамоты слово в слово.

Белой царь! Имам-кули царь. Бьет челом твоему царскому порогу последней холоп бухарскова Имам-кулия царя купчина Науруз всех Фарс государя, месяцу подобно светящему на всю вселенную, а и к тебе великому государю на своем царьском престоле седящему и делам подобному Дараскому государю, и богатырством подобному Искендерскому государю, и престолом подобному Бенраскому государю, и милостию и прав-до[й] подобному Нишируванскому государю, великому государю белому царю милости твоей челом бью. А после того прошенее мо[е] тое: бухарской царь послал меня в государство твое государево изкупити что ему надобно в государстве твоем и я милостию божиею до государствия твоего дошел и я, искупя хотел ехать назад, и как я || в твой государев город в Самару пришел, и что было у меня в руках послано от государя моего к тебе государю, и на Самаре князь те все поминки взял, а сказывает что послал вверх, и мне о том не ведомо, те поминки до твоего царьского светлаго лица довез ли ль или нет; а после того как я приехал в Казань ко мне от тебя государя присланы ко мне да к корованной голове твои государевы люди чтоб нам с послы тво[и]ми государевы отпустити людей своих на Юргенчь в вожах, а нам бы быти в Казани, и мы по твоему государеву указу людей своих с твоими государевыми послы послали и сами провожали и проводив приехал назад в Казань, а после того как я приехал в Казань и что у меня было тавару государя моего бухарскаго царя, и со всего взято пошлина до деньги; а после того слово то есть: как даст буду у государя своего у бухарскаго царя у ноги, и государь мой будет велит меня спросити, что пошлина сь его тавару у тебя пошл[и]ны взяли лишни[е], и мне будет в те поры что сказать, || и ево государя кручина будет на меня, что я о том тебе государю не бил челом, и я бояся того ныне тебе государю бью челом. А о том нам ведамо, что милостию божиею послы из Юргечь до Кизылбасскаго области дошли здорова, и я последней холоп в нынешнее время бью челом тебе государю, чтоб ты, государь, пожаловал, велел меня отпустить в Бухары, а Бухары от Юргенча долеко, а бухарского государя с тобою, государь, кроме дружбы иного дела нет, и твои государевы послы хотя сот[ь]я (?) больши тех, которые пошли в Кизилбаши, и от бухарскаго государя дурна ни-которова не будет; и тебе бы государю пожаловать, велеть мне волю дать и отпустить ко государю моему в Бухары видеть очи государя моего, и будет, государь, не пожалуеш, ко государю моему меня отпустить не велиш и ты, государь, смилуйся, вели меня отпустить в Сибирь, и будет [111] твоим царьским жалованием до Сибири дойду, и будет куплю кречата, и мне бы было с чем ехать ко государю своему и дни бы мои были добры.

Помета: Князь Дмитрей сказал, что он государевых поминков у кизылбашского купчины не имывал, и бояре приговорили отписати в Казань или на Самару, где ныне тот купчина, а велети того купчину розпросити подлино и розпись у него взяти за его рукою, что у него князь Дмитрей государевых поминков взял, и сам ли имал или люди его, и которые именем. (См. напечатанные в Трудах Вост. отд. Русск. Археол. общ., т. XXI , СПб. 1892, связанные с этим посольством более ранние документы: 1613 г. — Грамота хивинского хана Араб-Мухаммеда I казанским князьям, дьякам, дворянам и детям боярским, посадским торговым и земским всяким людям с напоминанием о чинимых хивинским торговым людям грабежах, об отобрании у них денег, вырученных от продажи привезенных товаров, и с предложением, прекратив подобные действия, возобновить почти прервавшиеся торговые сношения между обеими странами (стр. 258). 1613 г. сентябрь. — Грамота бухарского хана Великара Имам-кули-Бехадура «всех русских людей начальником крестьянским» об отправлении в Московское государство для торговых целей ходжи Науруза и с предложением возобновить правильные и безобидные торговые сношения между обоими государствами (стр. 259). 1613 г. декабря после 11-го. Отписка самарского воеводы кн. Дмитрия Петровича Лопаты-Пожарского в Посольский приказ с допросными речами бухарского хана Имам-кули купчины ходжи Науруза, и хивинского хана Араба-Мухаммеда караванного головы Дервиша-Бабы (стр.168 — 172). — Содержит: 1) указания о взаимных отношениях Бухары, Хивы, Туркмен, Турции, Тарков и Персии; 2) сведения о кочевьях каракалпаков, Больших Ногаев и Казачьей Орды, и 3) очень ценные данные о степной дороге из Московского государства в Среднюю Азию — из Самары степью через Яик и Эмбу в наиболее удобное и безопасное время зимою по последнему пласту, как снеги большие поубудут и лед на реках не прошел и покамест конской корм под копытом не будет. 1613 г. декабря 17. — Челобитная бухарского хана Имам-кули купчины ходжи Науруза о разрешении ему закупить ряд товаров на «царев обиход» (стр. 166 — 167). — Упоминаются: панцырь, рыбий зуб, черные лисицы и кречеты, каковые окроме Московского государства купить негде. Особо в челобитной подчеркивается, что раньше с царских товаров пошлин не брали. 1613 г. декабря 17 — Челобитная хивинского хана Араб-Мухаммеда I караванного головы Дервиш-Бабы Ереееа (стр. 167) — Содержание аналогично предыдущей. 1613 г. после декабря 17. — Отписка самарского воеводы кн. Дмитрия Петровича Лопаты-Пожарского ц. Михаилу Федоровичу о приезде в Самару купчины ходжи Науруза и караванного головы Дервиш-Бабы и о жалобе их на неправильное взятие с их товаров, как ханских, государевых пошлин (стр. 165 — 166). — Прибывшие купцы привезли 2 грамоты тезичьим письмом от бухарского и хивинского ханов, и товары де в грамотах писаны, а перевесть их на русское письмо некому, переводчиков на Самаре нет. Переведены были в Казани. 1614 г. января 29. — Грамота из Посольского приказа казанским воеводам кн. Ивану Михайловичу Воротынскому с товарищами об отправлении в Персию посланника Михаила Тихонова и подьячего Алексея Бухарова, о предоставлении им для сопровождения бухарцев и хивинцев из прибывшего каравана и о задержании в Казани купчины ходжи Науруза и караванного головы Дервиша-Бабы до получения известий о достижении послами персидской границы (стр. 182—187). — Содержит: 1) указание на количество прибывших с ходжой Наурузом и Дервишем тезиков торговых людей — 300 человек и 2) сведения о пути их до Самары степью караваном от Юргенчи до Самары 12 недель, через Яик выше Соротчика, не займуючи Астрахани, а от Самарского де до Юргенчи лехким делом месяц ходу, а от Юргинчи до первово шахова города до Коросана 7 день ходу, а от Коросана шаховою землею до стольново города шахова, до Казбина, 10 день ходу.)

МД. Бух. ст-цы 1614 г. декабря 8, лл. 4—6. Датируется на основании сопоставления сведений настоящего документа с данными грамоты от 22 янв. 1615 г. из Посольского приказа, № 18, стат. списка посланника Мих. Тихонова 1615 г. июнь, изданного в Тр. Вост. отд. Русск. археол. общ., т. XXI, СПб., 1892 г., стр. 277—306 и ненапечатанной в этом издании отписки казанских воевод от 8 ХII 1614 г. — л. 1. [112]

18. 1615 г. января 22. — Царская грамота из Посольского приказа казанским воеводам кн. Ивану Михайловичу Воротынскому с товарищами с предписанием: 1) расспросить бухарского купчину ходжу Науруза сколько было послано с ним даров от бухарского хана Имам-кули и сколько взято у него самарским воеводой Дмитрием Лопатой-Пожарским или людьми его и 2) разъяснить тому же бухарскому купчине подлинные причины его длительного задержания в Московском государстве до настоящего времени, предоставив ему в дальнейшем свободный выезд каким путем захочет.

От царя и великого князя Михаила Федоровича всеа Русии в нашу отчину в Казань боярину нашему и воеводам князю Ивану Михайловичю Воротынскому да князю Юрью Петровичю Ушатого да дьяком нашим Федору Лихачеву да Степану Дичкову. Присылал к нам из Казани бухарского Имам-кулы царя купчина Науруз бити челом, что послал де его купчину государь его Имам-кулы царь в наше государство для покупки что ему надобно, а искупя ехати было ему назад, и как де он купчина в наш город в Самару пришел и что было в руках послано с ним к нам от государя его Имам-кулы царя поминков, те де все поминки, как были на Самаре, воевода наш князь Дмитрей Пожарской взял, а сказал ему, что он те поминки послал к нам, и ему де купчине о том не ведамо, дошли ль те поминки до нашего царского величества или нет; а после того по нашему указу он купчина и корованной голова Дербыш отпустил с нашим посланником с Михаилом с Тихановым в вожех людей своих на Юргенчь и сами провожали, и проводив приехали назад в Казань, а о том де им подлинно ведамо, что посланник наш Михайло Тиханов и подъячей Олексей Бухаров из Юргенчь до Кизылбашского шаха области дошли здорово и нам бы ево купчину пожаловати, велети его ныне отпустити в Бухары. А князь Дмитрей Пожарской про поминки, что купчина на него писал, будто он те поминки которые бухарской царь с ним с купчиною к нам прислал у него купчины взял на Самаре, допрашиван, и в допросе сказал, что он тех помин || ков, что послал к нам бухарской царь с купчиною с Наурузом, у него у купчины сам и люди его на него нихто ничего не имывали. И как к вам ся наша грамота придет, и вы б бухарского купчину Науруза велели роспросити подлинно, что к нам послано от государя его бухарского царя поминков и что у него воевода князь Дмитрей [113] Пожарской как был на Самаре тех наших каких поминков взял порознь и сам ли князь Дмитрей или люди его и хто именем люди его и какие поминки имали, то б он сказал по своей мусульманской вере боясь бога правду, не затея и не покрывая ни по ком и дал письмо, что у него князь Дмитрей Пожарской или люди его каких наших подарков подлинно порознь взяли, и за своею рукою и за печатью, а вы то его письмо пошлете к нам к Москве; а что он купчина бил нам челом, чтоб нам его пожаловати, велети его отпустити в Бухары, и вы б ему || наше царское жаловальное слово сказали: приехал он в наше государство для покупки государя своего и ему по нашему царского величества повеленью на Самаре и в Казани и везде для государя его Имам-кулы царя в нашем государстве в торговле и во всем учинена повольность и нужи ему никакие нет и неволи не было и ныне нет нигде, а позажился он в нашем государстве || не для задержанья, для того что в те поры Астараханское государство по умыслу и заводу злых воровских людей ещо была в смуте, и ему было за тою смутою и за зимним походом итти к себе нельзе, а ныне по божией милости и по нашему царского величества счастью отчина наша Асторохань от воровские смуты очистилася и мы великий государь велим его отпустити на Самару или на иной на которой наш город, куды он похочет, а задержанья ему в нашем государстве никакими мерами нигде не будет и на весне отпуск ему будет вскоре. Да что вам бухарской купчина Науруз про поминки, что у него на Самаре князь Дмитрей или люди его взяли имянно скажет, и вы б тем его речем велели у него взять письмо за его рукою и за печатью, да что он иных каких речей поговорит, и вы б о том о всем отписали и письмо его речем его что про поминки за его рукою и за печатью прислали к нам к Москве, || а отписку и письмо речем его велел отдати в Посольском приказе диаком нашим думному Петру Третьякову да Саве Раманчюкову. Писан на Москве лета 7123-го генваря в 22 день.

МД. Бух. ст-цы 1614 г. декабря 8, лл. 7—11.

19. 1616 г. не позднее начала июля. — Ярлык хивинского хана Араб-Мухаммеда I ц. Михаилу Федоровичу с извещением об отпуске в Москву царских послов, об отправлении к царю своего посла Хаджи-Юсуфа для поддержания дружественных сношений и с просьбой вернуть хивинским торговым людям имущество их, ограбленное на Яике.

А се перевод Юргенского Арапа царя з грамоты, что писал к государю царю и великому князю Михаилу Федоровичю всеа Русии с послом своим с Хаджи-Суфою. Переведена декабря в 7 день.

Благосчясному и благочестивому великому государю царю [т.] повелителю Северные страны и богом хранимому великому государю царю и великому князю Михаилу Федоровичю. Умножи господи лет живота твоего на многие лета. А после поздровления слово то: которых еси, государь, [114] присылал к нам послов своих с любительными грамотами и я грамоту твою принял честно и слыша про твое царьское многолетное здоровье обрадовалися есми неизреченною радостию; а потом бы нашей любви и совершенье было, что торговым людем торг был повольной и дорога б была без зацепки, и слыша б нашу такую любовь которые в ближном и в дальном расстоянии тому подивились, а бедные б с обе стороны были в радосте и в покое, и как в прежних летех предки ваши московские государи белые цари были с предками нашими сь юрьгенскими и с хуразминскими государи в любительной ссылки, и меж собою послы ссылку держали и торговые люди на обе стороны торговали повольно, и что было которому годно и о том меж себя объявляли; и ныне бы тебе великому || государю по тому же с нами держати любительная ссылка и послов бы тебе великому государю о своем здоровье к нам присылати и чтоб меж нас послы ходили без урыву и выше прежнего и торговые бы люди на обе стороны торговали повольно и любовь бы наша меж нами множилась; и послов твоих государевых пожаловав отпустили есмя к тебе государю, а с ними вместе послали есмя к тебе государю видети твое царьское здоровье посла своего ближнего и вернаго нашего человека Хаджи-Юсуфа. Да ведомо твоему царьскому величеству даю, на Яике наших торговых людей побили твои государевы люди и животы все пограбили и привезли на Самару в твою государеву казну 2700 руб., и ныне в твоей государеве казне, и как до тебя государя ся наша грамота дойдет и тебе б дружбу и любовь свою к нам совершенно учинить по своему государьскому обычею, как и предки ваши, тое казну людей наших велите отдати тем, чей живот, которые есть || в лицех, а которых в лицех нет и тебе бы великому милосердому государю тех моих людей деньги и живот прислати ко мне с послом нашим вместе, и посла б нашего и торговых людей к нам отпустити велети не задержав, и с ним вместе своих послов к нам прислати велеть по прежнему обычею. Писана грамота с любовию, дай господи ты великий государь на своем царьском престоле здоров был на многие лета. А назади у грамоты написано: Арап-хан, Магмат ханов сын.

МД. Хив. ст-цы 1616 г. декабря 7 — 1617 г. февраля 11, лл. 2—4. Датируется на основании распросных речей посла Хаджи-Юсуфа от 21 декабря 1616 г. См ниже № 20, л. 14 рукописи.

20. 1616 г. декабря 27. — Распросные речи посла Хаджи-Юсуфа в Посольском приказе «на разговоре» с думным дьяком Петром Третьяковым.

… И декабря ж в 27 день государь царь и великий князь Михайло Федоровичь всеа Русии указал юргенскому послу Суфе-Хажи быти в Посольском приказе у диаков у думново Петра Третьякова да у Савы Романчю-кова и распросити их сколь давно они от государя своего от Арапа … елех Арап царь … с ним от Ара … Арап царь к государю … И по [115] государеву цареву и великого князя Михаила Федоровича всеа Русии указу юргенской посол Суфа-Хажи того дни в Посольском приказе у диаков были, а посылан по него и в город с ним ехал пристав ево Семен Иванов, а санник [с] саньми посылан под посла думного диака Петра Третьякова, а в те поры в городе стояли стрельцы всех приказов и чорные люди в чистом платье без ружья; а приехав в город вышли ис саней у Посольские полаты, а как вшел посол в Посольскую полату и диаки с послом корошевались и думн … спрашивал: || давно от государя своево … он к государю прислан и гр … и речью приказ от государя ево от Арапа царя есть ли, и будет есть и о чем. И юргенской посол Суфа-Хажи говорил: отпущен он от государя своево тому ныне шестой месяц, а прислал его государь их Арап царь к великому государю царю и великому князю Михаилу Федоровичю всеа Русии его государское здоровье видеть и грамота с ним к великому государю вашему к его царскому величеству есть, а речью приказано ему от государя ево говорить, чтоб царское величество был з государем нашим в дружбе и в любви и в [с]сылке, и чтоб меж их государей послы и посланники на обе стороны ходили о добрых делех без урыву, и торговым бы людем на [обе стороны пов]ольно было ходити торг … как наперед се[го] … ких государевых московских … люди хаживали. И думной диак Петр Третьяков говорил: великий государь наш царь и великий князь Михайло || Федоровичь всеа Русии самодержец государя вашего своею царьскою любовию поискал, посылал к нему своею царьскою грамотою станичную голову, а вперед царское величество з государем вашим в [с]сылке быть хочет же; да спрашивал посла думной диак Петр Третьяков, как ныне государь ваш Арап царь с кизылбашским шахом и з бухарским царем в дружбе ль и в любви и ссылка меж ими есть ли; и посол Су[фа-Хажи] … с кизылбашским … и в ссылке зовет шаха государь … з бухарским тово … [дру]жбе и в любви и розни меж их ни в чем нет никакие. И думной диак Петр Третьяков спрашивал посла: как ты ехал из Астарахани государевою землею и не был тебе где какие нужи и в городе в котором каково безчестья хто не учинил ли. || И юргенской посол говорил: как он был в Астарахани и в Казани и в Кузьмодемьянском и в ыных городех везде ему государевым жалованьем было честно, а безчестья никаково ни от ково не было, а как деи они приехали на Царицын, и он приказал к воеводе к Мисюрю Со[ловцову] … провожа … с Царицына немешко … [во]евода Мисюрь Соловцов … к нему, чтоб ему жить на Царицене, а с Царицына не ехать, и он деи к нему приказал, прислан он от государя своево к великому государю царю и великому князю Михаилу Федоровичю всеа Русии з грамотою о всяких о добрых делех наскоро, и ему жить на Царицене не зачем, хоти ему одному ехати, на степи голова положити, но ехать, а на Царицыне не жить, и Мисюрь де Соловцов приказал к нему, будет он на Царицыне жить не хочет, а хочет ехати, и он велит ево посадить в тюрьму, и он де к Ми || сюрю приказал, в тюрьму ево сажать не за что … с Царицына, и воевода де Ми[сюр] … [п]ровожатых им дал и с Царицына [116] их отпустил вскоре. И думной диак Петр Третьяков спрашивал юргенского посла, не дал ли он царицынскому воеводе Мисюрю Соловцову каких поминков и он бы сказал в правду имянно что ему дал и за что. И посол говорил: дай господи здоров был великий государь царь и великий князь Михайло Федоровичь всеа Русии, хоти он чем воеводу и почтил, и то для царьского величества имяни, и тово в убыток ста … государева жало[ванья] [Аст]арахани давали больши … приехал в Казань и у него корму убавили. || И думной диак Петр Третьяков говорил послу: в Астарахани всякой харчь перед казанским дороже и ему государева жалованья на корм давано больши, а в Казани всякой харчь дешевле и ему также в корму недостатку не было, а здесе государево жалованье корм дают ему и с прибавкою, а как государевы люди Девликей-Девлет Козин с товарыщи были в Юргенче и их юргенские царевичи обесчестили, отняли у них деньги да саблю, а Арап царь того не сыскал и им управы в том не дал; и юр[генский посол Суфа-Хожи го]ворил: то было так, царевичи было позаровали встали на отца своего и по Девликея посылали, чтоб шли к нам на посольство, и Арап царь взял был их к себе в руки и они с отцом своим смирились, а безчестья от них Девликею никаково не бывало и ничего царевичи у них не отъимывали, а почести от царя к Девликею с товарыщи было много и корм ему даван довольно, вдруг царь послал к ним || корму 500 батманов пшеницы и джугери, и государево имя везде Арап царь выславлял, что государь царь и великий князь Михайло Федоровичь всеа Русии государь великой и славной, и отпустил Девликея совсем здорово, и хочет Арап царь того, чтоб царское величество держал ево в своем царьском … И думной диак … говорил: великий государь царь и великий князь Михайло Федорвичь всеа Русии с Арапом царем в дружбе и в сылке быти хочет, как и прежние великие государи цари росийские предки ево царьского величества, а он как будет время государевы очи увидит. И сказав ему государево жалованье в стола место корм отпустил посла на подворье.

МД. Хив. ст-цы 1616 г. декабря 7 — 1617 г. февраля 11, лл. 13—19. Столбец ветхий.

21. 1617 г. января 26. — Распросные речи хивинского посла Хаджи-Юсуфа «на разговоре» его в Посольском приказе с дьяками Петром Третьяковым и Саввой Романчуковым главным образом по вопросу об удовлетворении хивинских тезиков, ограбленных на Яике «воровскими» казаками.

… И генваря же в 26 день по государеву цареву и великого князя Михаила Федоровича всеа Русии указу был в Посольском приказе у дьяков у думного у Петра Третьякова да у Савы Романчюкова юргенского Арап-хана царя посол Хаджи-Юсуф … Далее следует краткое изложение церемониала приема. И говорил послу думной диак Петр Третьяков: [117] приказывал еси ко мне с приставом своим, чтоб великий государь наш его царское величество тебя пожаловал велел тебя отпустити с Москвы в Казань зимним путем, и яз о том доносил до царского величества, и великий государь наш царь и великий князь Михайло Федоровичь всеа Русии самодержец указал тебе послу быти в Посольском приказе у нас его царского величества дьяков поговорити о делех, и о которых будет делех от государя его Арап-хана есть с ним сверх грамот приказ, и он бы посол о тех делех с ним царского величества думным дьяком переговорил. || И посол Хаджи-Юсуф говорил: о чем государь его Арап-хан его посла прислал к великому государю царю и великому князю Михаилу Федоровичю всеа Русии самодержцу и о тех о всех делах к его царскому величеству писал в грамоте своей да и он посол речью что было ему приказано сверх грамоты говорил, и царское б величество его пожаловал, велел против государя его грамоты свой царской указ учинити и его посла велел ко государю его отпустити по нынешнему зимнему пути, чтоб ему судов дождатись в Казани, и пожаловал бы его царьское величество, велел в тезитцком погроме, что погромили их как они поехали с Самары праведной, сыск и указ учинити, и велел бы государь их торговым людем приезжати по прежнему на Кабаклытцкое пристанище, и бусы б государь велел под тех торговых людей присылати из Астарахани по прежнему, больши летошнего; а летось на тех бусах, которые пришли были из Астарахани на Кабаклытцкое пристанище под торговых людей, многие торговые люди не поднялись и пошли назад и с товары. || И думной диак Петр говорил послу: писал к великому государю нашему царю и великому князю Михаилу Федоровичю всеа Русии самодержцу к его царскому величеству Арап царь с тобою послом своим в грамоте своей, да и ты посол на посольстве царскому величеству от государя своего говорил, чтоб великий государь наш его царское величество его Арап-хана царя держал в дружбе и в любви по тому же, как наперед сего прежние великие государи и великие князи росийские с прежними юргенскими цари были в дружбе и в любительной ссылке, и торговым бы его людем приезжати на Кабалаклытцкое пристанище и с рускими людьми торговати, а которые тут не исторгуютца, и тем бы на государевых бусах в Астарахань с товары приезжати и по прежнему повольную торговлею торговати и назад отъезжати; и тезицкой бы грабеж которых тезиков воры казаки на Яике побив пограбили, деньги и рухлядь, которая в государеве казне, сыскав ему послу отдати и его б по зимнему пути отпустити в Казань, и на те на все дела ему послу ответ || . Как по милости всемогущаго бога и по избранью всяких чинов людей всего Росийского царствия великий государь наш царь и великий князь Михайло Федорович всеа Русии самодержец учинился на своих великих и преславных государствах Росийского царствия, и Арап царь слыша про великого государя нашего прислал к его царскому величеству посла своего Дос-Абыза да другово посла Шугура з грамотами поздравляти его царское величество на его великих и преславных государствах, [118] и чтоб его царское величество имел его Арап-хана себе в дружбе и в любви и в сылке по тому же, как и прежние великие государи цари и великие князи росийские с прежними цари юргенскими были в дружбе и в любви и в сылке, и торговым бы людем для торговли на обе стороны вольно было ходити по прежнему без урыву. И великий государь || наш его царское величество тем государя его послом велел быти у себя, и свои царские очи видети им дал, и грамоту Арапа царя приняти велел и ее милостивно выслушав и учиня им ответ велел их отпустити вскоре; и помня прежние ссылки и видя то, что государь их Арап царь ищет к себе великого государя нашего его царского величества любви, послал с теми его послы вместе к Арап-хану царю з грамотою татар своих служилых Девлекея-Девлет Козина с товарыщи, и те царского величества служилые татаровя у Арап-хана царя на посольстве были и грамоту царского величества ему отдали, и царь Арап тех царского величества служилых татар к великому государю нашему отпустил, а с ними вместе прислал к его царскому величеству его посла з грамотою, и великий государь наш его царское величество его посла пожаловал, велел его из своей царской отчины из Астарахани взяти к Москве и свои царские очи дал ему видети вскоре, и грамоту Арап-хана приняти велел и о которых делех к великому государю нашему к его царскому величеству Арап-хан писал и он посол речью на посольстве говорил, и царское величество те все дела выслушал милостивно; и вперед великий государь наш его царское || величество государя их Арап-хана в дружбе и в любви держати и в ссылке быти хочет по прежнему, как наперед сего прежние великие государи цари и великие князи росийские с прежними юргенскими цари были в дружбе и в любительной ссылке, и торговых его людей для его Арап-ханова прошенья пожаловал, поволил им сь их товары приезжати по прежнему на Кабалаклытцкое пристанище и с рускими людьми торговати, а будет тут не исторгуютца и его царское величество велел послати свой царьской указ к астараханским воеводам, а велел им из Астарахани посылати под тезиков и под товары их свои государевы бусы на Кабалаклытцкое пристанище, и их самих и с товары их привозити в Астарахань и поволил им царское величество в Астарахани торговати с рускими людьми, товары на товары меняти, оприч заповедных товаров, во всем по прежнему повольною торговлею; а будет которые тезики вперед похотят из Астарахани для торговли с товары ехати по Волге вверх в которые городы, и им по царского величества жалованью повольно будет || и в те городы ездити по воеводцким проезжим грамотам, и во всем им по царской милости вперед везде в торговле повольность и береженье будет, а задержанья им и насильства и обид ни от кого не будет. А что Арап-хан к великому государю нашему к его царскому величеству в той же своей грамоте писал, что бутто великого государя нашего люди торговых его людей побили на Яике и животы все пограбили и привезли бутто на Самару в царского величества казну 2700 руб. и ныне бутто те деньги царского величества в казне, и великому [119] государю нашему его царскому величеству по своему царскому милостивому обычаю к нему к Арап-хану дружбу и любовь совершенную учинить, тое людей его казну тем чей живот, которые есть в лицех, а которых в лицех нет и царскому б величеству тех его людей деньги и живот прислати к нему с тобою с послом его вместе, и его б посла и торговых людей и с ним вместе своих послов к нему велети отпустити по прежнему обычею. || И яз тебе послу про погром тезитцкой скажу подлинно как что деялося, а чаю про то государю вашему Арапу царю и вам самим ведомо, что в царской отчине в Астарахани был вор Ивашко Зарутцкой и воровка Маринка с сыном, и тот вор с своими советники, с такими же воры, своим воровством астараханских людей прельстили, а иных, которые в правде стояли и к их воровской смуте не пристали и их в их воровстве обличали, многих побили и кровь крестьянскую невинную многую пролили; и великий государь наш царь и великий князь Михайло Федоровичь всеа Русии самодержец послал под свою царскую отчину под Астарахань на астараханских воров на Ивашка Зарутцкого и на его советников боярина и воевод своих князя Ивана Никитича Одоевского с товарыщи с ратными людьми, да с Терки воеводы с ратными ж людьми были; и тот вор || Ивашка Зарутцкой с своими советники и с воровкою с Маринкою и с сыном ее из Астарахани збежали на Яик, и на Яике поставили были городок и острожки, и царского величества воеводы посылали за тем вором за Ивашком Зарутцким голов с ратными людми, и вора Ивашка Зарутцкого и воровку Маринку с сыном взяли живых и привели к царскому величеству к Москве, а советников его побили, а иные воры поутекли; и как из Юргеньчь шли степью с товары тезики на Самару, и те воры на степи сакму их переехали и по той сакме узнали, что тезики с корованы прошли на Самару, и стали те воры их на степи ждати и стеречь как они пойдут с Самары назад степью, а на Самаре про них ведома не было, что они их ждали на степи, и как тезики исторговався пошли с Самары степью назад в Юргенчи, и те воровские казаки Ивашковы советники Зарутцкого сошли их на степи, и пришли на них на стан на сонных и их побили и пограбили и животы их поймали, и с того погрому пришли на Самару того коровану пеши 2 тезики || да третей кашевар, и того ж часу по тем тезицким вестем, которые с того погрому пришли на Самару, царского величества воевода князь Михайло Белосельской посылал за теми воры с Самары голову стрелетцкого Савина Есипова, а с ним дворян и детей боярских и стрельцов конных, и голова с ратными людьми за теми воры ходил и сшед их побили и пришли назад на Самару, а тех воровских людей привели с собою 3-х атаманов да 42-ву человек казаков, и те воры атаманы и казаки про тот тезицкой погром роспрашиваны и пытаны накрепко и в роспросе сказали, что они воровские казаки тех тезиков стерегли нарочно узнав по шляху как еще те тезики шли корованом на Самару, а как пошли с Самары назад и они перелезши Яик сшед на стану погромили сонных и убили у них одного до смерти, а 4-х человек живых взяли; а как погромив отошли от них, [120] и они тезики осмотряся и узнав точно приходили на них воры немногие люди и то пешие, и они стали и к ним приступали, и тех своих 4-х человек которые были у них взяты, опять у казаков || назад взяли, и рухлядь свою многую имали ж; а как они от тех казаков отошли, и те казаки товар и животы их, которые у них поймали, розделили по себе, и иные казаки с тою погромною рухлядью ушли на Яик, а которые деньги у тех воровских казаков взяты, и они сказали что те деньги их а не тезичьи, потому что те казаки с Ывашком Зарутцким воровали много и грабили и у них деньгам мочно быти; и те деньги воеводы, взяв, были в казну, опять ратным людем роздали хто что у которого воровского казака взял, а в государеве казне тех погромных денег нету да и не надобно государю в казну такие погромные деньги, да и нестаточное дело что опричь товаров у тезиков стольким деньгам у них быти, о том в Московском государстве издавна заказ крепкой, да и самим вам давно ведомо, что издавна при прежних государех царех и великих князей росийских во всех их государствах, в которые кизылбашски и бухарские и их юргенские тезики приезжая с товары торговали, и о том им от воевод || заказ был крепкой, чтоб нихто товаров своих не объявя таможным головам и целовальником на отпуске и незаписав в таможне не провозили, а больши всего заказ, чтоб руских денег отнюд никакое человек с собою не вывозили ни одной деньги; а ныне при великом государе нашем царе и великом князе Михаиле Федоровиче всеа Русии самодержце по тому ж во всех городах заказ учинен крепкой, чтоб денег руских в чюжие ни в которые государства не провозили; и как те тезики поехали с Самары до казатцкого погрому воеводе и таможным головам и целовальником сказывали ль и записали ль и какими мерами тезики их столько денег через заказ повезли, а на Самаре в государеве казне тех денег не бывало и нигде про них не объявливалось, а которые деньги взяли у тех воровских казаков на погроме, и те деньги тотчас розделили ратные люди по себе, и он бы про то объявил хто им про деньги на Самаре сказывал, что бутто тезитцких денег у казаков государевы ратные люди, которые ходили за воровскими казаки, взяли 2700 руб. и бутто те деньги в государеве казне. || И посол говорил: ведают они то и сами, что при прежних великих государех царей и великих князей росийских юргенским тезиком о деньгах руских заказ был, чтоб из Московского государства их не вывозити, да и не вываживали, а у тезиков их как были на Самаре столько денег было, а перед поездом своим с Самары про те деньги самарскому воеводе князю Михаилу Белосельскому сказывали и ему о том били челом, чтоб ему поволил те деньги вести с собою, и князь Михайло их с Самары с теми деньгами выпустил, а взял от того 200 руб. денег да 20 лошадей, а осматривать у них не велел. А как посыланы с Самары государевы ратные люди на тех воровских казаков, и как их погромили и тезитцкие товары и деньги у них отгромили и привезли на Самару, и тоею громленую многую рухлядь видели они у ратных людей сами, а про деньги корованной голове Дербыш-Бабе и послом Дос-Абызу [121] да Шугуру сказывал князь Михайло ж Белосельской, что деньги у казаков и рухледь отгромлена и взята в государеву казну, и они слышев то наперед корована отпустили с Самары тезика в Юргенчь и приказали ему чтоб он бил челом Арап-хану и привез || бы от него ко государю грамоту, а деньги их и рухлядь готова в государеве казне. И думной дьяк Петр говорил послу: то учинилось над их тезики по грехом от воровских казаков от Зарутцкого советников, а не от тех государевых людей, которые посыланы с Самары на воров, и того уж где сыскивати, что у них воры поймали, о кою пору те воры их погромили и в те ж поры по себе и розделили, а после и сами перепропали, а что будет царского величества самарские ратные люди у тех воровских людей рухляди какие и отгромили, и воинские люди по себе и розделили, потому что взяли у воровских людей, которые за свои вины избывая смерти збежали и против государевых людей стояли и много от тех воровских людей в Астараханском царстве всяким людем и иноземцом убийства и грабленья и всякого разоренья починилось, да того уж не подняти и ни на ком не взяти, только великий государь наш его царское величество по своему царскому милосердому обычаю и хотя з государем их с Арап-ханом вперед быти в дружбе и в любительной ссылке велит про те тезитцкие животы и рухлядь на Самаре и по иным городом у тех ратных людей сыскивати, да будет что тое тезитцкие отгромленные рухляди сыщетца, и государь || велит сыскав им отдати. И посол говорил: о том мы царскому величеству и сами бьем челом, чтоб царское величество над теми милость свою показал, которые громленые тезики живы и которые ныне здесь с ним с послом, велел их живот и рухлядь сыскав им здесь отдати, а та его царского величества милость везде славна будет во веки. И Петр послу говорил: царскому величеству их тезицские животы или товары николи не надобны, а что сыщетца и то им отдати велит, и он бы посол прислал тем людем, которые живы имяна и что у кого взято роспись, и по той росписи по царского величества указу учнут сыскивать, а что сыщетца и то им отдадут, а чего не будет в сыску и того взяти негде, а вперед бы их Юргеньчьские земли тезики в Московское государство степью не ходили, потому что степь николи без людей не живет, и ногайские и колмацские и иные всякие кочевные люди и разбойники для || своей корысти летом в степи живут безпрестани и торговых людей подмечают и громят и побивают, а ходили бы по прежнему с корованы на Кабалыклыцское пристанище и в Асторохань, так им вперед будет лутче и безстрашнее; а что он посол бьет челом великому государю нашему его царскому величеству о своем отпуске нынешним зимним путем, и великий государь нашь его царское величество пожалует велит ему быти у себя государя, как его царскому величеству будет время, и свои царские очи даст ему видети и отпустити велит вскоре по нынешнему зимнему пути в Казань и пристава с ним для провожанья велит послати и честь и береженье держати, а что будет надобно ему для себя здесь в Московском государстве или в Казани что купити, и он бы [122] то объявил, а царское величество его пожалует велит ему то купити; || а что ему учинил свияжской воевода Мисорь Соловцов бесчестье, как он шел к Москве, и царское величество велит ему за то учинити оборонь перед ним как он сам там будет, а по торгового человека по Ивана Ильина сына Юрьева послали и ево приведут вскоре, а как приведут и ему наказанье учинят же, да и на того сына боярского казанца Змеева, которой ево встретил в дороге от Москвы недалеко и ево обесчестил, велел царское величество оборонь дати, бити батоги нещадно и посадити в тюрьму на неделю. И посол говорил: на царской милости, что его царское величество меня пожалует, велит тезицкую рухлядь, которая отгромлена у воровских казаков сыскивати, а сыскав отдати, и от своего царского лица хочет отпустити вскоре по нынешнему зимнему пути, челом бью. || И думной диак Петр Третьяков, сказав послу государево жалованье в стола место корм, отпустил посла с приставом на подворье.

МД. Хив. ст-цы 1616 г. декабря 7 — 1617 г. февраля 11, лл. 28—46.

22. 1617 г. января 26. — Два посольских письма хивинского посла Хаджи-Юсуфа ц. Михаилу Федоровичу: 1 ) об отпуске своем в Хиву, 2) об увеличении числа посылаемых из Астрахани на Кабаклыцкую пристань бус, и 3) о разрешении ему купить некоторое количество заповедных товаров, с перечислением имен ограбленных хивинских тезиков и с указанием стоимости ограбленного у них имущества.

I. — Перевод сь юргенсково Арапа царя посла сь Юсуф-Хожиной челобитной.

Великому государю царю и великому князю Михаилу Федоровичю всеа Русии самодержцу бьет челом вопшей ваш холоп юргенсково Арапа царя посол. Государя моего мне повеленье, велел вашему царскому величеству бити челом, чтоб вы великий государь послал к нему своего государева посла и меня велел отпустити к нему государю не задержав, чтоб мне к нему государю быти вскоре, и ис Казани б мне поехать по раннему вешнему пути, и чтоб вы великий государь из Астарахани велели послать на Кабаклытцкое пристанище для юргенсково коровану 7 бус для того, что на Кабаклытцкое пристанище приходят из государя нашего области бухарцы и ташкенцы и иных розных земель многие торговые люди и тем всем торговым людем государь мой указал ныне итти на Кабаклытцкое пристанище со мною вопчим холопом вашим || и торговые, государь, многие люди со мною пришли на Кабаклычское пристанище и поворотились назад для того, что бус было мало, а государя нашего повеленье ныне торговым людем через степь на Самару и в Казань ходити не велел, потому чтоб люди и казна ваша государева не пропадала, а ходить бы торговым всяким людем по прежнему на Астарахань. Бью челом тебе великому государю опшеи холоп ваш, чтоб вы великий государь меня пожаловал, велел мне поволил купити 10 пансырей да 3 ясыря да 1000 ножей в ножнах, и [123] пожаловать бы тебе великому государю велети меня отпустить ныне в Казань зимним путем. О том опшей ваш холоп великому государю челом бью.

II. — Перевод сь Арап-царева посла сь Юсюф-Хадзины челобитные о грабленых людей животах, слово в слово.

Великому государю Михаилу Федоровичю всеа Русии самодержцу бьет челом опшей ваш холоп Юсюф-Хадзи о грабленых животах которых людей. А взято государь животов у Шихзады-Хадзи, самово 3-х ево з братьею, 2000 руб., а ныне со мною прислан для животов брат их, да у Магмет-Сагидя 200 руб., да у Курмана 300 руб., у Дербиш-Маметя 200 руб. у Гуляй-Усейна 140 руб., у Кемалдиня 400 руб., а для животов ево пришол ныне брат же ево и иные. А всех было грабленых людей 45 человек, а животов государь их взято много жь, а сколько взято неведомо, и вы б великий государь пожаловал для Арапа царя, велел бы их животы отдати, а они бы бедные за твое государево многолетново здоровья бога молили. О том тебе великому государю вопшей ваш холоп Юсюф-Хадзи бьет челом.

МД. Хив. ст-цы 1616 г. декабря 7 — 1617 г. февраля 11, лл. 56—57 и 60. Датируются на основании опущенной в настоящем издании приказной записи к распросным речам посла от 26 января 1617 г., л. 55.

23. 1617 г. января 26. — Челобитная хивинского посла Хаджи-Юсуфа ц. Михаилу Федоровичу: 1) об отпуске его по зимнему пути В Казань, 2) о выдаче дополнительного корма на купленную им ясырку и 3) с перечислением всех закупленных на Москве товаров и с просьбой дать надлежащих провожатых во избежание могущих быть в пути всяких обид и замешательств.

Перевод с челобитные Арапа царя посла Юсюф-Хадзи.

Великому государю Михаилу Федоровичю всеа Русии самодержцу бьет челом опчей ваш холоп Арапа царя посол Юсюф-Хадзи. Пожалуй государь, вели нас зимним путем в Казань отпустити, чтобы, государь, нам стать в Казани покаместа реки не прошли, и с Казани, государь, вели нас проводити в Астрахань. Да, купил, государь я опчей ваш холоп у татарина ясырку девку Агашкою завут литовсково полону, а тотарское имя Келдибейка, дал за нее 12 руб., пожалуй государь, вели им на тое ясырку корму дати, да вели государь проводити нас послати сына боярсково и толмачя, чтобы нас на дороге нихто не обидил. Да что, государь, у меня в Свияжском мужик зуб переломил, о том вели свой царьской указ учинити. А товаров, государь, мы на Москве купили: 5 доспехов, да 500 ножей, да 50 аршин сукна, да полпуда олова, да блюд и ставцов 2000, да на 3 портище соболей, да что взято 70 руб. денег, что ныне сидит в Астрахане в тюрьме, и о том тебе великому государю бью челом, вели государь о тех деньгах свой царской указ учинити.

МД. Хив. ст-цы 1616 г. декабря 7 — 1617 г. февраля 11, л. 94. Датируется на основании тех же данных, как и предыдущие 2 посольских письма — №22. [124]

24. 1617 г. февраля 8. — Распросные речи хивинского посла Хаджи-Юсуфа в Посольской палате при вторичных переговорах его с дьяком Петром Третьяковым главным образом о насилиях, чинимых воеводами приезжим восточным купцам, с приговором Боярской Думы по затронутым послом вопросам.

I. — И февраля в 8 день по государеву цареву и великого князя Михаила Федоровича всеа Русии указу был в Посольской полате у дьяков у думново Петра Третьякова да у Савы Романчюкова юргенчской посол Суфы-Хозя, а посылан по него пристав Сава Языков да переводчик Своитин Каменев, а приезд его в город был по прежнему; а как посол вшел в Посольскую полату, и думной дьяк Петр встав против посла из места и корошевався с послом сели по местом, и говорил Петр послу: как по великого государя нашего его царского величества указу был он посол не в давне здеся в приказе у него у думново дьяка у Петра и говорил он от том, чтоб великий государь наш его царское величество его посла пожаловал, на те на все дела о чем к его царскому величеству Арап-хан писал в своей грамоте и что он посол на посольстве речью говорил, велел ему свой царской милостивой ответ учинити и ко государю его к Арап-хану царю вскоре нынешним зимним путем || отпустити и об ыных о многих делех с ним с Петром говорил, и он думной дьяк Петр его посольское челобитье об отпуске и о тех о всех делех о чем он посол говорил до царского величества доносил, и великий государь наш его царское величество его посла пожаловал, велел ему сказати отпуск, а быти ему у его царского величества на отпуске завтра февраля в 9 день в неделю; а о которых делех к великому государю нашему к его царскому величеству Арап-хан в грамоте в своей писал и что он посол на посольстве и после посольства с ними с приказными людьми речью говорил, и царское величество те все дела выслушал милостивно и о тех о всех делех посылает к Арап-хану с ним с послом свою царскую грамоту. А то он думной дьяк Петр ему послу объявляет, что великий государь наш его царское величество государя их Арап-хана вперед в дружбе и в любви держати и в сылке с ним быти хочет по тому ж как наперед сего преж || ние великие государи цари и великие князи российские с прежними юргенчскими цари были в дружбе и любви и в сылке, и торговых его людей для его Арап-ханова прошенья пожаловал, поволил им вперед с корованы для торговли с товары приезжати на Кабаклыцкое их пристанище и с рускими товары торговати по-прежнему, а будет тут не исторгуютца, а похотят ехати в Астарахань, и великий государь наш его царское величество велел послати свой царской указ к астараханским воеводам, а велеть им вперед из Астарахани посылати под тезиков и под товары их, которые тезики вперед учнут при-ходити из Астарахани, своих государевых по 7-ми бус на Кабаклыцкое пристанище и их самих и с товары их на бусах привозити в Астарахань, и поволил им царское величество с рускими людьми попрежнему повольною [125] торговлею торговати опричь заповедных товаров и руских денег; да и в верховские городы которые похотят ездити им с товары будет повольно по воеводцким проезжим грамотам, и во всем им по его царскому жалованью вперед везде в торговле повольность и береженье будет а задержанья и насильства и обид им ни от ково ни в чем не будет. || И посол говорил: на царского величества милости, что его посла пожаловал хочет его отпустити до Казани зимним путем и свою царскую грамоту ко государю его к Арап-хану с ним с послом о всех делех посылает и что ему объявлено царского величества жалованье государя его к торговым людем о приезде и о повольной торговле и о береженье и об отпуске, его царскому величеству челом бьет и бога за него государя милости ради. Да говорил посол о тезицком погроме, как их и иных земель торговых людей воровские казаки на Яике погромили и как на тех воров ходили с Самары государевы люди и тех воровских казаков на Яике же погромили и тезицкую многую рухледь и деньги и товары у них отгромили и великий бы государь его царское величество велел про то сыскати и в том свой царской милостивой указ учинити; да посол же говорил, что государь его Арап-хан великому государю его царскому величеству велел объявити и бити челом о воеводцком насильстве, что по его царской милости и жалованью юргенские тезики многие корованы со многими товары, только б к ним не было по городом воевод || цково насильства и обид, ежелет многие были и в том бы его царской казне была прибыль великая, а имянно он посол объявляет и бьет челом по приказу государя своего на прежнего самарсково воеводу на князя Михаила Белосельского в том: как приходили из Юргенчь корованные головы с товары степью на Самару при нем при князе Михаиле, сперва приходил корованная голова Достогул с товарыщи, а с ними было в короване с 300 телег, и князь Михайло имал с них на себя со всякие лавки по 20 дорогов и киндяков да у них же имал лошади, а хотел за то за все платити деньги и по их смете взял с первых корованов з 10 000 руб., а в другом короване приходили на Самару при нем же при князе Михайле корованная голова Бек-Мамет-Хаджи с товарыщи, а с ними было в короване з 200 телег, а с третьим корованом приходили при нем же Шихзада-Хозя с товарыщи, а с ними было в короване с 50 телег, а в четвертом короване приходил корованная ж голова Достоул-Катлы с товарыщи, а с ними было з 200 телег; || а со всех с тех корованов с тезиков дороги и киндяки и зендени и сафьяны и луки и сабли и лошади князь Михайло по тому ж имал на себя, а денег ни за што никому не плачивал, а сказывает он посол тепере истинную правду по своей мусульманской вере и кленетца в том именем божьим, что воевода князь Михайло Белосельской со всех с тех корованов, которые при нем были на Самаре, взял на себя у тезиков товару всякого и лошадей по их смете с 30000 руб., да он же взял и с погрому ис тое рухледи, что отгромлено у воровских казаков, 2 камени лалы великие, а имали то все на него люди его, а хто имяны людем его имал и он имяны их не ведает, [126] а в рожей чает узнает, || и великому б государю его царскому величеству то воеводцкое насильство было ведомо, он то объявляет по государя своего приказу. И вперед бы государь их торговых людей для государя их Арап-хана пожаловал, велел послати в Астарахань и в ыные в понизовные городы к воеводам свое царское повеленье, чтоб вперед царского его величества воеводы государя его торговым людем, которые вперед учнут с корованы для торговли приходити, в торговле помешки и обид и насильства ни в чом не чинили, и как про такую царскую милость и про заказ крепкой услышат их юргенчские и бухарские и иных окольних земель торговые люди и они все надеяся на его царского величества жалованье с радостию готовы со всякими товары приезжати к его царской отчине к Астарахани и в том его царского величества имени ото всех окольних государей слава будет на веки и его царской казне прибыль будет великая. И думной дьяк Петр Третьяков послу говорил о тезицком погроме … Далее следует повторение приведенной уже выше на стр. 119 —120 речи дьяка. А что он посол говорил, что будто корованная голова Дербыш-Абыз до казацково погрому самарсково воеводы со княж Михайлова ведома Белосельсково повезли с Самары 2700 руб., а оттого взял у них князь Михайло 200 руб. да 20 лошадей, и будет они так и учинили, денег что таем и провезли, и то они учинили не гораздо через царского величества заповедь чего при прежних великих государей царей и великих князей российских не бывало, хотя б им на то и воевода поволил, и они ведая про тот государев заказ о вывозе руских деньгах и остерегая тово чтоб в том смуты и в торговле их порухи и убытка не было и воеводы не послушали и на те деньги искупили товаров, а денег из Московского государства не вывозили, а заказ царского величества о том крепкой, только хто из ыноземцов заповедного товару или денег руских повезет из Московского государства, а после того про то от кого пронесетца, и те заповедные товары или руские деньги у ково вымут, и тот человек за то лишен будет всего своего живота и товару; да и во всех великих государствах у всех великих государей так бывает, хто || в чем заповедном товаре провинитца тот всего своего живота и товару лишен; и государя б их торговые люди, ведая о заповедных товарех и о руских деньгах царского величества заказ крепкой, вперед так просто не делали и в Московском государстве заповедных товаров не покупали и тех товаров и руских денег с собою не провозили, а на то б не смотрили как измешалось от воровские смуты в безгосударное время. А что он посол говорил, что государя их торговым людем в понизовных городех, в которые приезжают тезики с товары, от воевод обиды и насильство великое и для будто того многие тезики с товары приезжати опасаютца, и нечто будет над их тезики делалось что от воевод в безгосударное и в смутное время до его царского величества обиранья, а как по милости божией а по избранью всяких чинов людей всего великого Росийского царствия великий государь наш его царское величество учинился на своих великих и преславных государствах [127] Росийского царствия, и его государя занели многие государственные дела и ему было государю в земские || дела возрити неколи; а будет что и при его царском величестве в которых в понизовных городех от воевод юргенчским торговым людем какое дурно было, только ему царскому величеству то не известно, а как в прошлом во 123-м году были у царского величества государя их послы Дос-Абыз да Шугур и они царскому величеству на воевод ни на кого ни в чем не били челом и его царского величества бояром и приказным людем на них не сказывали. А что будет воевода князь Михайло Белосельской над тезики их делал негораздо и товар всякой и лошади с них имал на себя, а денег никому ни за што не платил, и великий государь наш его царское величество велит про то про все сыскати накрепко, и будет только в сыску объявитца, что князь Михайло так негораздо делал и у корованных голов товары всякие и лошади на себя имал без денег, и царское величество за то положит на него свою опалу и учинит ему наказанье и о том ему послу вперед будет ведомо. || А ныне великий государь наш его царское величество велел послати в Астарахань и в ыные городы к воеводам свое царское грозное повеленье, чтоб они воеводы по его царского величества милости и жалованью государя их торговых людей вперед берегли и обид и насильства ни в чем сами не делали и ото всяких людей от сторон велели их беречь, и они б тезики на то царское жалованье вперед были надежны, что вперед им от воевод и от всяких приказных людей обид и насильства и убытков и задержанья ни от ково не будет и товаров у них никаких и лошадей насильством даром имати нихто учнет, а они б тезики в великого государя нашего его царского величества отчине в Астарахани и в ыных в понизовных городех с рускими людьми торговали и товары на товары меняли попрежнему как наперед сего в торговых обычаех велось, а товаров бы своих не таили никаких нигде и заповедных руских товаров не покупали и руских денег и заповедных товаров с собою через заказ || мимо прежние обычаи не провозили, а записывали б и являли всякие свои товары и росписи давали в таможнях таможным головам и целовальником. А что ему послу ныне в городех и в дороге от кого учинилось безчестье и тем людем по царского величества указу будет наказанье и оборонь перед ним перед послом.

И посол на государеве жалованье на оборони челом бил, а говорил что в том волен бог да государь, а до него его царское жалованье и оборонь дошла; да посол же бил челом государю и говорил что государя его Арап-хана зятен человек Имам-Каром зовут привел из Нагаи в Астарахань на бозар овцу и толмач у него хотел тое овцу взяти и он ее ему не дал, и по толмацкому наносу воеводы того государя его человека посадили в тюрьму и ныне сидит в тюрьме тому год и царское б величество его пожаловал, велел того человека ис тюрьмы дати ему послу; да государя ж его человек пришел в Астарахань с корованною головою с Туркун-Магметем и в Астарахани его не стало, а осталось после его 73 руб. || денег, и те деньги воеводы взяли в государеву казну, и царское б [128] величество пожаловал, велел те его деньги из казны выдать; да посол же подал думному диаку Петру о том же деле ко государю челобитную татарским письмом. И думной дьяк Петр послу говорил: о чем он государю ныне бил челом и подал челобитную, и он те его речи и челобитную донесет до царского величества, и отпустил посла на подворье.

А какову челобитную татарским письмом посол подал и та челобитная переведена, а в переводе пишет: || Далее следует челобитная, содержание коей приведено выше на стр. 127; на челобитной имеется помета: Государь указал и бояре приговорили: Имам-кула выпустить из тюрьмы и мертвой живот отдать будет так как бьет челом.

II. — И государь царь и великий князь Михайло Федорович всеа Русии прежние и нынешние последние юргенские записки, что по его государеву указу думной дьяк Петр Третьяков говорил юргенскому послу против прежних его посольских речей о погромной тезицкой рухледи и о вывозе заповедных товаров и о руских деньгах и о князе Михайлове Белосельсково статье в посулех, и что посол последнее говорил про князя Михайла же как он будучи на Самаре имал у корованных голов и у тезиков товар и лошади на себя в цену без денег, и что Петр ему послу по государеву указу про те статьи говорил и посольского челобитья о юргенчинине которой в Астарахани в тюрьме и о умершаго юргенчинина о деньгах, что взяты в Астарахани в казну, — слушал, и приговорил государь з бояры про то дело, что бил челом юргенчской посол на князя Михаила Белосельсково в посулех и что он же на юргенческих же на корованных головах и на тезикех, которые при нем были на Самаре, имал на себя товары всякие и лошади в цену без денег, и про все про те статьи, которые на князя Михаила в посольском челобитье объявились, сыскати на Самаре накрепко, а для того сыску приговорили послати дворенина добра да дьяка, сыскивати самарскими жильцы всякими людьми накрепко, || да и воровских казаков, которые громили тезиков на Яике и пойманы, а сидят ныне на Самаре в тюрьме, о погромной рухледи и о деньгах роспросити порознь, что они у юргенчьских тезиков как шли исторговався назад с Самары степью взяли на погроме рухледи и денег, и что самарские ратные люди, которые посыланы за ними за казаки, тое тезицкие рухледи и денег отгромили, и что на том же погроме их казачьей рухледи и денег взяли, и где ратные люди тое тезицкую погромную рухледь или деньги и что у них их казацкой рухледи || или денег взято делить по себе розде-лили или у них взято в его государеву казну или чем покорыстовались воеводы да и головы самарсково Савина Есипова и самарских ратных людей, которые за теми ворами ходили, про то ж про все роспросити накрепко, а роспрося подлинно прислати из них лутчих 3-х или 4-х человек к Москве, а юргенченина Мам-Карка, о котором посол бил челом, будет он в Астарахани есть приговорил государь отдати его послу, а умершаго юргенченина с Туркун-Магметя деньги будет так, как посол бьет челом, а те будет деньги в его государеву казну взяты, приговорил государь из [129] казны выдати, да и послу про то велел государь объявити приставом его, что по его государеву указу про князя Михаила Белосельского про те про все статье, в чем он посол бил челом на князя Михаила, посылают для сыску дворянина добра да дьяка вскоре, да и юргеньченина велено отдати в Астарахане ему послу и умершаго юргеньского тезика деньги из казны выдати.

МД. Хив. ст-цы 1616 г. декабря 7 — 1617 г. февраля 11, лл. 64 — 82.