Тогда, согласно историческим данным, исключенных из войска и сосланных уральских казаков- старообрядцев было свыше двух с половиной тысяч. Осуществлялась высылка на протяжении нескольких лет. Их переселение начали в 1875 году из города Казалинска в устье реки Сырдарьи. Расселили старообрядцев компактными группами в нескольких городах Средней Азии, небольшая их часть оказалась на территории современного Каракалпакстана.

А первым поселением уральских казаков в низовьях Амударьи стал поселок Первоначальное, что находился в двенадцати километрах от Петроалександровска (сейчас это город Турткуль).

На новом месте к казакам поначалу отнеслись настороженно: бородатые мужики, косая сажень в плечах, строили странные для этих мест лодки, а женщины в цветастых сарафанах пекли в большой белой печке вкусные пироги с рыбой. Новый язык переселенцы освоили быстро, научили своих соседей тому, чего умели сами, помогали друг другу в горе и радости.

Многие потомки тех старообрядцев по сей день живут так же, как их прадеды, сменившие офицерские кители на домотканую рубаху.
Не смотрят телевизора и не читают газет, новости в стране и мире узнают от соседей и знакомых. 0суждают жестокость и чтят Христовы заповеди, свято веруют, что именно он помогает им справиться со всеми трудностями и хранит их от всех бед.

Когда – то в семьях староверов было много детей, в каждом доме росло по шестеро – семеро ребятишек, ныне молодые ограничиваются двумя – тремя. Но, как и прежде малышей называют по святцам: Данила, Василий, Ерема, Евдокия, Варвара.

Савина Ивановича Макарчева, настоятеля молельного дома в Нукусе, единственного, по словам старообрядцев в Узбекистане, выбирали всем сходом, тогда их в поселке было сотни семей, сейчас осталось несколько десятков.

Своего настоятеля, или дедушку они кличут «Путиным», а все потому, что российскому президенту письмо писал.

«Просил его, — рассказывает Савин Иванович, чтобы нам, старикам, помог в Волгоградскую область, к родне, перебраться. А мне его помощники официальную бумагу прислали, приезжайте, пишут, да только за свой счет. Пенсию дадим, как с документами разберетесь.

А так помощи, какой от России нам нет. Зато американцы приезжают, французы да немцы. Историю нашу изучают, «гуманитарку» привозят, фильмы о нас снимают».

Сегодня во все святые праздники в молельном доме собираются только старики, бьют поклоны перед иконами, привезенными предками сто с лишним лет назад. Савин Иванович говорит, что некоторые из них писаны в 17- 18 веках, столь стары и бесценны святые писания и кресты.

Впрочем, иконы есть в каждой семье — в красном углу образа Девы Марии, Николы – угодника, Архангела Михаила, в праздники перед их ликом горят лампадки, и все от мала до велика, носят под одеждой пояс и крестильный крест.

Уральцы – беспоповцы, живущие в Южном Приаралье называют свою веру кафанической, так называлась греческая православная церковь. Члены вероисповедальной группы объединялись вокруг молельного дома – Собора, составляя единую общину, вход или выход из которой ограничивался определенными правилами. Во главе семьи стоял «старшой» — отец семейства, власть переходила по старшинству. Старшая в семье женщина имела основное положение в управление семьей и хозяйством. Выбор невесты был неотъемлемым правом родителей, причем этническая и конфессиональная принадлежность присутствовали обязательно. В наши дни это право несколько утрачено и зачастую «уральцы», как сами себя называют старообрядцы, женятся и выходят замуж не только за братьев и сестер по вере, но и создают свои семьи с представителями других верований и национальностей. А в ортодоксальных старообрядческих семьях и сегодня празднуют свадьбы, соблюдая все обряды – отгадывание невесты на смотринах, преграда «поезду» жениха, выкуп за новобрачную, круговое хождение молодоженов.

Сохранился среди беспоповцев и похоронно – поминальный ритуал. Умерших с причащением хоронят на своем «уральском» кладбище, «страдальцев» — умерших не своей смертью и не «управленных», не получивших «отпуста» не отпевают, и не дают места на общем погосте.

Большая часть старообрядцев держит пост и не употребляет спиртных напитков, и все до единого знают святое писание.

Богослов баба Валя вспоминает, как полвека назад послушать, как она поет, приезжали старообрядцы со всего Каракалпакстана. Нынче молодежь предпочитает другие песни, и потому нет у Валентины Ефимовны учениц, о чем бабушка горько сожалеет.

«Валюша наша не только Бога славить может, но и столько русских народных песен знает, что Бабкина да Кадышева слыхать не слышали» – улыбается дедушка Савин и сам затягивает: «Кругом- кругом да солнце катилось, рядом – рядом бояре все едут…».

Сам настоятель живет скромно, богатства не нажил, впрочем, многие его ровесники прожили свою жизнь бессребрениками, материальные ценности у старообрядцев не в почете.

Есть крыша над головой, каравай на столе, рыба по праздникам, сарафан да рубаха для «ходки» в молельный дом – и, слава Христу.
Сотни «уральцев» уехали в последние годы в города и веси российские, первыми собрали чемоданы молодые, за ними потянулись «старшие», живут на Волге и Урале все теми же общинами, соблюдая прежние устои и законы.

Но теплится еще в маленьких окнах низких «мазанок» свет в Кунграде, Ходжейли и Турткуле. Горят лампадки в красных углах и, в молельном доме собираются ровесники деда Савина и бабы Вали. Спят в люльках крещеные младенцы Никодимы и Аксиньи, и учат узбекский в школах их братья и сестры. А по окончании поста звучат за щедрыми столами заздравные и верят «уральцы», что не оставит их Господь ни здесь, на малой родине, ни там – на исторической.

Алена Аминова